«Для российских властей это, безусловно, сильный удар. Недаром, ответ официальных администраторов из РПЦ, плотно сросшихся с правящим классом, последовал так быстро, но был таким слабым по форме и содержанию».

Нет худа без добра.

«Письмо священников» даёт представление о размерах и персональном составе «пятой колонны» в Русской Церкви …

Как сообщалось, 17 сентября на церковно-либеральном портале «Православие и мир» было размещено «Открытое письмо священников в защиту заключенных по «московскому делу»».

«Письмо священников» вызвало резонанс. Либералы, в том числе откровенные антицерковные деятели, встретили обращение с ликованием. Официальные представители Русской Православной Церкви с осуждением отнеслись к этому письму, отметив, что клирики, подписываясь под этим документом, действовали самочинно и в полном противоречии с канонами.

На момент написания данного материала под письмом подписались 157 священнослужителей Русской Православной Церкви, служащих не только в России, но и в других странах.И вот они сами на себя составили донос, сами составив список потенциальных раскольников. Теперь с этим списком могут работать в Московской Патриархии, учитывая опыт столетней давности, когда обновленчество едва не погубило Русскую Церковь. Подписанты письма сами составили список и для спецслужб, чтобы те обратили внимание на потенциальную «пятую колонну» в случае обострения ситуации в государстве.

http://ruskline.ru

«Глубинная церковь» устала терпеть произвол.

Вдруг выяснилось, что РПЦ — это вовсе не только несколько ультраконсервативных священнослужителей, дружных с Кремлем.

В отношениях церкви и государства в РФ произошло событие настолько же неожиданное, насколько масштабное. Более ста священнослужителей Русской православной церкви Московского патриархата подписали открытое письмо, предложив властям пересмотреть приговоры осужденным по так называемому «московскому делу».

Всё начиналось с трех десятков подписавшихся, в том числе, представителей известных своим свободомыслием общин из крупных городов и некоторых священников из зарубежных приходов РПЦ. Это дало возможность зампредседателя синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Московского патриархата Вахтангу Кипшидзе на следующее утро не только назвать документ не-церковным, правозащитным, но и откровенно намекнуть на иностранное происхождение его авторов, указав на нахождение части клириков за рубежом.

Этот пропагандистский ход он подкрепил традиционным российским «вотэбаутизмом», напомнив, что и в странах, где живет часть подписавших письмо священников, наверняка есть свои «несправедливо осужденные». Примеров Кипшидзе, разумеется, приводить не стал, да это, как стало понятно буквально через пару часов, и не имело смысла.

Уже к середине дня 18 сентября, когда не прошло еще и суток после опубликования письма, число подписей под ним увеличилось более чем вдвое (до 157), а среди мест служения поддержавших его священников появились такие «глухие» российские местечки, куда представитель РПЦ явно не только никогда не ездил, но, возможно, и названий таких до этого дня не слышал. И число подписавших продолжает расти.

Очевидно, что с предложением к властям вернуться в рамки законности и морали выступает не узкий круг так называемых «либеральных» православных священнослужителей, но, пользуясь актуальной политической терминологией, «глубинная церковь», молчавшая все эти годы. Она молчала так долго, что власти честно начали думать, что лицо РПЦ — это несколько ультраконсервативных священнослужителей, дружных с Кремлем и его обитателями.

Годы постоянной лжи и регулярного нарушения закона самими властями исчерпали запас лояльности значительной части православного духовенства. В отличие от католической, православная церковь, как честно отметил в своем ответе Кипшидзе, всегда стремится жить в симфонии с властями. Попросту говоря — не критикует никакие их решения.

Однако, как показывает письмо православных священников против репрессий, всякая симфония может превратится в какофонию, когда бюрократия забывает, что «власть накладывает на человека дополнительную ответственность, а не освобождает от нее». И тогда пастырский долг клирика — вступиться за невинно осужденных.

Для российских властей это, безусловно, сильный удар. Недаром, ответ официальных администраторов из РПЦ, плотно сросшихся с правящим классом, последовал так быстро, но был таким слабым по форме и содержанию.

В последние годы власти привыкли сами выступать как бы с позиции церкви — позиции непогрешимой и псевдоморальной. Поэтому для них очень тяжело внезапно осознать, что в РФ до сих пор существуют другие моральные авторитеты, независимые от Кремля и способные с христианских позиций не только призвать к милосердию, но обозначить пределы компетенции правителей.

Это, по сути дела, признаки тотального недовольства и бунта во всех частях системы нынешнего российского корпоративного или, говорят старым языком, сословного общества. Корпорации (от журналистов до учителей и от священников до актеров) посылают властям четкий сигнал: границы допустимого насилия летом 2019 года были пройдены. Готов ли Кремль, несмотря на эти послания, и дальше закручивать гайки, опираясь уже исключительно на корпорацию силовиков?

Ответ на этот вопрос, очевидно, должен быть шире, чем театральное освобождение актера Павла Устинова.Равно он должен быть даже шире, чем отмена других ранее вынесенных неправосудных приговоров по так называемому «московскому делу». Но власти, к сожалению, вряд ли это осознают. Легче предположить, что они будут пытаться и дальше действовать политикой «кнута и пряника», вовлекая в протест все новые группы населения и стремительно теряя иную легитимность, кроме той, что основана на силе.
http://www.rosbalt.ru/blogs/2019/09/18/1803172.html