«Русский тот, кто никогда не забывает, что он Русский. Кто знает свою Историю, р у с с к у ю Историю — великие её страницы.Кто чтит родных героев. Кто неустанно помнит: «ты — для России, только для России!» — Иван Шмелёв.
"Сегодня мы, соратники и прямые наследники кадет Григорьевых и гимназистов Ивановых, вспоминаем их и с почтением склоняем наши головы перед их жертвенностью во имя России".
«Перед хамами не ляжем и не станем на колени».
РУССКАЯ УЧАЩАЯСЯ МОЛОДЕЖЬ В Б☦ЛОЙ БОРЬБЕ.
Из журнала "Кадетская перекличка" № 4
Когда больше чем полвека тому назад «трусость, ложь и измена» восторжествовали над «доблестью, добром и красотой», чернь заполнила и запакостила дворцы, замененный красной тряпкой — знаком крови и мятежа — наш трехцветный Русский флаг был повержен во прах.
Затоптанный сапожищами разнузданной солдатни, заплеванный подсолнечной шелухой уличных толп, он, казалось, олицетворял собою начало «российского Содома». Но если в Содоме не нашлось и двух праведников, к нашей чести, в России их оказались тысячи.
Этими «праведниками» были: лучшая часть Русского Офицерского Корпуса и Русская учащаяся молодежь. Поднятый белыми вождями, поверженный флаг, молодежь начисто омыла реками своей крови, пронеся его через огонь неопаленным, через грязь незапятнанным, пройдя под ним и за ним всю страду гражданской войны, и уйдя с ним и за ним в добровольное изгнание, оставаясь верной ему до последнего часа своей жизни, передавая его из рук в руки, подобно Олимпийскому огню, новым поколениям национальной русской антикоммунистической молодежи.
В те страшные годы лихолетья, перед учащейся молодежью, как перед Русским богатырем на распутье, было три дороги: остаться дома и выжидать, пользуясь своим положением невоеннообязанных и несовершеннолетних, или, по выражению Есенина «задрав штаны бежать за комсомолом», или же стать плечом к плечу со своими отцами и старшими братьями и с оружием в руках защищать поруганную честь Родины-России.
К чести молодежи этого времени надо сказать, что большая ее часть, пошла этим третьим, более трудным, но славным путем. Молодежь, в массе своей патриотически настроенная с начала Великой войны, после первых дней февральского угара начала отрицательно относиться к «завоеваниям революции», понимая, что эти «завоевания» ведут к гибели России. Отсюда, массовое влечение учащихся и даже женщин в «ударные батальоны смерти» в надежде, что это поднимет упавший дух и дисциплину армии и война будет доведена до победного конца.
Полный развал армии не останавливает порыва молодежи, а наоборот, усиливает его, в предвидении опасности для Родины, грозившей со стороны большевиков.
Уже в первые дни «Октябрьского бунта» молодежь была в первых рядах бойцов против изменников России и их приспешников. На улицах Петрограда, Москвы, Киева и других городов, борется главным образом молодежь: юнкера, кадеты, гимназисты, женский батальон, студенческие добровольческие отряды. В эти же дни молодежь платит и свою первую дань кровью.
Одурманенные демагогическими лозунгами большевиков, матросы, солдаты и красногвардейцы жестоко расправляются с защитниками марионеточного Временного Правительства, оставившего на милость победителей тех, кто имел более высокое чем они, понятие об исполнении долга.
Казалось бы, что довольно причин для того, чтобы убить патриотический порыв молодежи. Но, произошло совершенно обратное явление. На первую весть о том, что на Дону формируются отряды для борьбы с большевиками, молодежь стремится туда.
Уже 1 ноября 1917 года из юнкеров, кадет и других учащихся в Новочеркасске сформирован Юнкерский батальон. 1-я и 2-я роты были юнкерские, а 3-я рота, кадетская, состояла из кадет и других учащихся. В первом бою Добровольческой Армии, при освобождении Ростова 27. 11. 1917 года, этот батальон играет решающую роль. В этом бою молодежь получила первое боевое крещение, не давши врагу разбить себя, и сломить волю к дальнейшей беспощадной борьбе. В этом бою отличилась кадетская рота. В книге «Марковцы в боях и походах…» сказано: «при общем отступлении кадеты отходили в порядке, отстреливаясь».
Генерал Кисляковский справедливо замечает в своих воспоминаниях: «Молодежи принадлежит честь первых и последних выстрелов гражданской войны». Чтобы описать и перечислить все подвиги молодежи во время «Белой Борьбы» нужно бы было написать сотни томов. Об этом и написано много. «И сказки про них рассказали, и песни пропели о них».
Не говоря уже о «белых» писателях, как ген. Краснов, Родионов, ген. Туркул и др., также и писатели с другой стороны «идеологической стены» — некоторые с симпатией, как Булгаков в «Белой Гвардии» и Пастернак в «Др. Живаго», некоторые с ненавистью, как Шолохов в «Тихом Доне», но и одни и другие подчеркнули и выдвинули роль и самопожертвованность тех «… кто Белое, святое дело, твердо нес на худеньких плечах».
Не легко было, в особенности в первое время, пробираться из охваченных анархией и красным террором областей к очагам Белой борьбы. Но молодежь не знала преград.
Ген. Туркул в своей книге «Дроздовцы в огне» пишет:
«Мальчуганы умудрялись протискиваться через все фронты. Кадеты пробирались к нам со всей России. Русское юношество, без сомнения, отдало Белой Армии всю свою любовь, и сама Добровольческая армия есть прекрасный образ русской юности, восставшей за Россию.
Сотни тысяч взрослых, здоровых, больших людей не отозвались, не пошли. Они пресмыкались по тылам, страшась только за свою, в то времена еще упитанную, шкуру. А русский мальчуган пошел в огонь за всех. Он чуял, что у нас правда и честь, что с нами Русская Святыня. Вся будущая Россия пришла к нам, потому что именно они, добровольцы — эти школьники, кадеты, гимназисты, реалисты — должны были стать творящей Россией, следующей за нами. Честная русская юность — все русское будущее — вся была с нами».
Если у старшего поколения были проблемы, как избежать фронта, у молодежи были проблемы, как попасть на фронт (из за молодости лет).
Ген. Туркул пишет:
«Кадеты, как сговорившись, объявляли, что им по семнадцати лет. «Но почему же ты такой маленький»? спросишь иной раз такого орла. «А у нас рослых в семье нет. Мы все такие малорослые».
Пастернак в «Др. Живаго» пишет:
«За спиною партизан была тайга, впереди открытая поляна, оголенное незащищенное пространство, по которому шли «белые», наступая. Они приближались и были уже близко. Доктор хорошо их видел, каждого в лицо. Это были мальчики и юноши из невоенных слоев столичного общества и люди более пожилые, мобилизованные из запаса. Но тон задавали первые, молодежь, студенты первокурсники и гимназисты, восьмиклассники, недавно записавшиеся в добровольцы .. .
Служение долгу, как они его понимали, одушевляло их восторженным молодчеством, ненуж- ным, вызывающим. Они шли рассыпанным, редким строем, выпрямившись во весь рост, превосходя выправкой кадровых гвардейцев, и бравируя опасностью, не прибегали к перебежке и залеганию на поле, хотя на поляне были неровности, бугорки и кочки, за которыми можно было укрыться. Пули партизан почти поголовно выкашивали их».
Молодежь своей кровью дорого заплатила за свою любовь к Родине. Я возьму пример моего выпуска. В октябре 1918 года, когда в последний раз построились наши 4 отделения 5 класса Владим. Киев. кад. корпуса, нас было около 120 человек. На фотографии снятой в октябре 1921 года в г. Сараево — Югославия, фигурируют только 20 человек, окончивших корпус. Среди них несколько ветеранов гражданской войны. Одних вихрь революции и гражданской войны разбросал кто знает куда и они без вести пропали. Другие лежали в госпиталях, лечась от ран, полученных в последних боях в Крыму, или же были в своих частях в Галлиполи или на Лемносе.
Но очень многие, имена же их Ты, Господи, веси, оставили свои молодые кости на полях чести. «Кресты не стоят над могилами павших, им ветер печальные песни поет».
В истории Русских Армии и Флота, не надо далеко ходить за примерами храбрости и доблести. Но молодежь гражданской войны выдвинула героев равных Архипу Осипову, майору Горталову, героям «Стерегущего».
В бою под Ростовом 27. 11. 1917 года, кадетская рота вела огонь стоя. На замечания начальников, вести огонь лежа или с колена, кадеты отвечали:
«Перед хамами не ляжем и не станем на колени».
Какой-нибудь советский пропагандист усмотрит, быть может, в этом кастовую ненависть, но на самом деле в этом сказывалось сознание собственного достоинства, сохранившееся в те подлые времена только у молодежи.
Генерал Туркул, описывая бой под Песчанокопской, пишет:
«Горящий бронепоезд подходил к нам. На развороченной железной площадке, среди обваленных и обгоревших мешков с землей, острых пробоин, тел в тлеющих шинелях, среди крови и гари, стояли почерневшие от дыма мальчики- пулеметчики и безумно кричали «ура». Разве это не герои, равные героям с тонущего миноносца «Стерегущего»?»
Дальше ген. Туркул пишет:
«Кадет Григорьев или гимназист Иванов — запишет ли кто и когда хотя бы некоторые только из тысяч всех этих детских имен?»
Сегодня мы, соратники, современники и прямые наследники этих кадет Григорьевых и гимназистов Ивановых, вспоминаем их и с пиететом склоняем наши головы перед их жертвенностью во имя России.
А бой кадет Одесского корпуса под колонией Кандель в 1920 году — разве это не эпопея, достойная сравнения с подвигом спартанцев под Фермопилами или войсками Багратиона под Шенграбеном?
Ледяной, Степной и Дроздовский походы, бои на улицах Киева и на Стратегическом мосту через Днепр в октябре 1919 года как и многие эпизоды гражданской войны — история их написана кровью Русского офицера и учащейся молодежи.
В конце 1919 года был издан главным командованием приказ, об откомандировании учащихся из воинских строевых частей в учебные заведения. Как и многие другие приказы, и этот не был приведен в исполнение. Но если бы приказ этот был исполнен точно, то я смело утверждаю, что численный состав частей Армии уменьшился бы по крайней мере на 40%.
Все, о чем я здесь говорил, я говорил не для представителей старшего, моего, поколения, пережившего все это и бывшего свидетелями этой страшной эпохи. Я говорил это для нашей молодежи. Не дай Бог ей пройти путь нами пройденный и пережить то, что мы пережили. Но если все же, судьба к ней будет так же немилостива, как была к нам — ей не трудно будет найти настоящий, честный путь, т. к. путь этот показан ей дедами и отцами.
Кроме того я говорил и для того, чтобы этими несколькими словами отдать должную честь тем нашим однокашникам и соратникам, которые на поле брани, за. Веру, Царя и Отечество, живот свой положили. Я говорю: за Веру, Царя и Отечество, ибо хоть этот лозунг и не был провозглашен официально Б☦лыми вождями, но молодежь идя на смерть, верила, надеялась и ждала, что «Царство тьмы, уступит свету, господству Б☦лого Царя».
(По утверждению Белых : "Советская власть тогда держалась на еврейских мозгах, латышских штыках и русских дураках."
Свидетельство "казака"- дурака Недорубова, правильнее Недоумова)
С. Якимович
На фото: те самые "белобандиты", которых так истово истребляли ленинские белакуны, бронштейны и недорубовы-недоумовы…
Рассвет
* * *
Мальчики-добровольцы Белой Гвардии 1-й Гражданской войны 1917-22 годов.
Из книги воспоминаний "Дроздовцы в огне" (Белград, 1937) генерала А.В.Туркула (1892 — 1957) — на 1-й гражданской войне командира Дроздовской дивизии Русской Армии, на 2-й гражданской 1941-45 начальника управления формирования частей РОА, командира русской добровольческой бригады:
Мальчики-добровольцы, о ком я пытаюсь рассказать, может быть, самое нежное, прекрасное и горестное, что есть в образе Белой армии.
К таким добровольцам я всегда присматривался с чувством жалости и немого стыда. Никого не было жаль так, как их, и было стыдно за всех взрослых, что такие мальчуганы обречены вместе с нами на кровопролитие и страдание. Кромешная Россия бросила в огонь и детей. Это было как жертвоприношение.
Подростки, дети русской интеллигенции, поголовно всюду отзывались на наш призыв. Я помню, как, например, в Мариуполе к нам в строй пришли почти полностью все старшие классы местных гимназий и училищ. Они убегали к нам от матерей и отцов. Они уходили за нами, когда мы оставляли города. Кадеты пробирались к нам со всей России.
Русское юношество без сомнения отдало Белой армии всю свою любовь, и сама Добровольческая армия есть прекрасный образ русской юности, восставшей за Россию.
Мальчуганы умудрялись протискиваться к нам через все фронты. Они добирались до кубанских степей из Москвы, Петербурга, Киева, Иркутска, Варшавы. Сколько раз приходилось опрашивать таких побродяжек, загорелых оборвышей в пыльных, стоптанных башмаках, исхудавших белозубых мальчишек. Они все желали поступить добровольцами, называли своих родных, город, гимназию или корпус, где учились.
— А сколько тебе лет?
— Восемнадцать, — выпаливает пришедший, хотя сам, что называется, от горшка три вершка.
Только головой покачаешь.
Мальчуган, видя, что ему не верят, утрет обезьяньей лапкой грязный пот со щеки, перемнется с ноги на ногу:
— Семнадцать, господин полковник.
— Не ври, не ври.
Так доходило до четырнадцати. Все кадеты, как сговорившись, объявляли, что им по семнадцати.
— Но почему же ты такой маленький? — спросишь иной раз такого орла.
— А нас рослых в семье нет. Мы все такие малорослые.
Конечно, в строю приходилось быть суровым. Но с какой нестерпимой жалостью посмотришь иногда на солдатенка во все четырнадцать лет, который стоит за что-нибудь под винтовкой — сушит штык, как у нас говорилось. Или как внезапно падало сердце, когда заметишь в огне, в самой жаре, побледневшее ребяческое лицо с расширенными глазами. Кажется, ни одна потеря так не била по душе, как неведомый убитый мальчик, раскинувший руки в пыльной траве. Далеко откатилась малиновая дроздовская фуражка, легла пропотевшим донышком вверх…
Вспоминаю, какие еще пополнения приходили к нам на походе. Одни мальчуганы. Помню, под Бахмутом, у станции Ямы, с эшелоном 1-го батальона пришло до сотни добровольцев. Я уже командовал тогда батальоном и задержал его наступление только для того, чтобы их принять. Смотрю, а из вагонов посыпались как горох самые желторотые молокососы, прямо сказать, птенцы.
Высыпались они из вагонов, построились. Звонкие голоса школьников. Я подошел к ним. Стоят хорошо, но какие у всех детские лица! Я не знаю, как и приветствовать таких бравых бойцов.
— Стрелять вы умеете?
— Так точно, умеем, — звонко и весело ответило все пополнение.
Мне очень не хотелось принимать их в батальон — сущие дети. Я послал их на обучение. Двое суток гоняли мальчуганов с ружейными приемами, но что делать с ними дальше, я не знал. Не хотелось разбивать их по ротам, не хотелось вести детей с собой в бой. Они узнали, вернее, почуяли, что я не хочу их принимать. Они ходили за мной, что называется, по пятам, упрашивали меня, шумели, как галки, все божились, что умеют стрелять и наступать.
Мы все были тогда очень молоды, но была невыносима эта жалость к детству, брошенному в боевой огонь, чтобы быть в нем истерзанным и сожженным.
Не я, так кто-нибудь другой все же должен был взять их с собой. Со стесненным сердцем я приказал разбить их по ротам, а через час под огнем пулеметов и красного бронепоезда мы наступали на станцию Ямы, и я слушал звонкие голоса моих удалых мальчуганов.
Ямы мы взяли. Только один из нас был убит. Это был мальчик из нового пополнения. Я забыл его имя. Над полем горела вечерняя заря. Только что пролетел дождь, был необыкновенно безмятежен и чист светящийся воздух. В долгой луже на полевой дороге отражалось желтое небо. Над травой дымила роса. Тот мальчик в скатанной солдатской шинели, на которой были капли дождя, лежал в колее на дороге. Почему-то он мне очень запомнился. Были полуоткрыты его застывшие глаза, как будто он смотрел на желтое небо.
У него на груди нашли помятый серебряный крестик и клеенчатую черную тетрадь, гимназическую общую тетрадь, мокрую от крови. Это было нечто вроде дневника, вернее, переписанные по гимназическому и кадетскому обычаю стихи, чаще всего Пушкина и Лермонтова.
О мальчиках-добровольцах, среди которых в белом Крыму был будущий первоиерарх РПЦЗ митрополит Виталий (Устинов)
* * *
Русские мальчики.
Уже в первые дни «Октябрьского бунта» молодежь была в первых рядах бойцов против изменников России и их приспешников.
На улицах Петрограда, Москвы, Киева и других городов, борется главным образом молодежь: юнкера, кадеты, гимназисты, женский батальон, студенческие добровольческие отряды. В эти же дни молодежь платит и свою первую дань кровью.
Вице- фельдфебель приказал разобрать винтовки и со знаменем во главе повел роту к выходу из корпуса. Там, загородив собою дверь, директор еще раз пытался их уговорить не идти. Но он был вежливо поднят правофланговыми кадетами и отнесен в сторону.
И кадетская рота, состоящая из юношей 16-17 лет, прошла как на параде, в последний раз мимо своего директора.
Это было грубое, небывалое в стенах корпуса, нарушение дисциплины. Но как было им поступить, когда в России в тот момент, кроме этой зеленой молодежи увы, никого другого не нашлось?Я хочу еще добавить, что в ночь с субботы на воскресенье у нас кроме того исчезло больше десятка кадет 2-ой роты, т. е. мальчишки 14-15 лет. Как говорили, они ночью опустились по водосточной трубе вниз и тоже отправились на помощь юнкерам.Так было не только в Московских корпусах, подобное происходило во всех корпусах России: и в Одессе, и в Киеве, и в Симбирске, и в Омске и в др. Как следствие — ненависть большевиков к кадетам и террор, принимавший иногда чудовищные размеры.
«В первые дни большевизма, осенью и зимой 1917 года, все кадетские корпуса на Волге были разгромлены, а именно: Ярославский, Симбирский и Нижегородский. Красногвардейцы ловили кадет в городах и на станциях железных дорог, в вагонах, на пароходах, избивали их, калечили, выбрасывали на ходу поездов из окон и бросали в воду».В Ташкенте октябрьские дни были особенно кровавыми. Там, как и повсюду, строевая рота кадет Ташкенцев присоединилась к юнкерам и вместе с ними обороняла Ташкентскую крепость от большевиков. Как месть за это была жестокая расправа: большевиками был вырезан весь персонал корпуса и оставшиеся младшие кадеты. Началась Белая борьба.
Мы видим кадет и на Дону, и с Корниловым в Кубанском походе, и под Орлом, и на Волге у Каппеля, и в Сибири у Колчака, и на подступах к Петрограду у Юденича, и на Перекопе у Врангеля.
Они шли в первых рядах и о всех них осталась добрая слава. Их безымянные могилы разбросаны повсюду, где велась борьба с большевиками.
Их не нужно было призывать и мобилизовать — они сами шли. И если из-за малолетства их не хотели принимать, то упрашивали. Чтобы выглядеть старше, говорили басом, прибавляли себе года, убеждали, что у них в роду все маленького роста и старались не показать виду, что винтовка им слишком тяжела!
2-ое ноября ст. от. 1917 года считается днем зарождения Белой армии. В этот день, т. е. через неделю после большевистского переворота, ген. Алексеев прибыл в Новочеркасск к Каледину и приступил к организации борьбы с большевиками. Кадеты одни из первых откликнулись на его призыв.
Первой частью, сформированной Алексеевым, был Юнкерский батальон, состоявший из двух рот: первой — юнкерской и второй — кадетской, под командой штабс-капитана Мизерницкого.
Батальон был сформировал в течение двух недель и уже 27-го ноября от. ст., этот батальон принял участие в бою за Ростов. В нем почти полностью погиб взвод кап. Донского, состоявший из кадет Орловского и Одесского корпусов. Найденные после боя трупы были изуродованы и исколоты штыками. Так в первом бою Добровольцев пролилась первая кровь Русских кадет-мальчиков.
Прославившие себя партизаны Чернецова и Семилетова в те дни защищали подступы к Новочеркасску. Это тоже была зеленая молодежь — кадеты, гимназисты, студенты. Их было очень немного и они несли большие потери.
Каждый день в Новочеркасске раздавался траурный похоронный звон. Это хоронили Русских юношей. За гробами обыкновенно шли или генерал Алексеев или атаман Каледин. Как-то раз у открытой могилы генерал Алексеев сказал:
«Я вижу памятник, который Россия поставит этим детям: на голой скале разоренное орлиное гнездо и убитые орлята. А где же были орлы?»
Эти трагические слова останутся навсегда памятником подвига молодости и преступного равнодушия большинства старшего поколения.
Ген. Деникин, касаясь этого же вопроса, тоже с горечью пишет:
«Напор большевиков (в те дни) одерживали несколько сот офицеров, гимназистов, кадет, а панели и кафе Ростова Новочеркасска были полны здоровыми, молодыми офицерами, не поступавшими в армию.»
В феврале 1918 года маленькая добровольческая армия вышла в свой 1-ый Кубанский поход. В станице Ольгинской ген. Корнилов сделал смотр юнкерскому батальону и произвел всех юнкеров в прапорщики, а кадетам старших классов дал звание «походных юнкеров».
Под ст. Выселки (3-го марта) Партизанскому отряду, который впоследствии был назван Алексеевским, пришлось выдержать тяжелый бой. Селение было взято, но полк понес тяжелые потери. Ген. Богаевский, позднее Донской атаман, который тогда командовал этим полком, потом в своих воспоминаниях писал:
«Особенно жалко мне было нескольких мальчиков — кадет Донского корпуса, погибших в этом бою… Какими молодцами шли они в бой! Для них не было опасности, точно эти дети не понимали ее. И не было сил остановить их в тылу, в обозе. Они все равно убегали оттуда в строй и бестрепетно шли в бой»
В том же походе в том же полку, 17 марта 1918 г., умирал от ран кадет 5-го класса Донского корпуса, Алексей Тихонов, 15-ти лет. Его последние слова (со слов присутствующей при этом сестры милосердия) были: «Я знаю, что я скоро умру, но смерть за веру, за Россию можно с радостью принять».
***
Кадеты перед поклонным крестом на месте Гибели В.И.Чернецова и его казачат.
А вот выдержка из дневника полковника Зайцева:
«В стан. Веселой добровольцев нагнал небольшой отряд. В этом отряде было 4 офицера, 6 кадет и 9 донских казаков. Он проделал с большим риском путь из Новочеркасска»
Как видим и здесь были кадеты!
В январе 1918 года в Екатеринодаре был сформирован отряд под командой полковника Лесевицкого, получивший название «Отряд Спасения Кубани».
Пятый взвод этого отряда назывался «кадетским». Он состоял из кадет Владикавказского корпуса и других корпусов. По началу этот отряд защищал Екатеринодар.
Но большевиков было чересчур много, а их чересчур мало, пришлось отступать. Встретив Добровольческую армию, идущую на Екатеринодар, отряд влился в нее. Потери были большие. В его рядах геройски отдали свою жизнь кадеты:
Георгий Переверзев — 3-го Московского корпуса,
Сергей Озаровский — Воронежского,
Данилов — Владикавказского и многие, многие другие, имена которых не сохранились.
Но они записаны у Господа Бога…
Потом, уже в эмиграции, кадет К. Фиалковский писал родителям Переверзева:
«Георгий участвовал в боях до и во время 1-го Кубанского похода. В бою под Екатеринодаром 27 марта 1918 года, в числе многих других, пал смертью храбрых. Ввиду того, что г. Екатеринодар нами взят не был и мы отступили от него, тело Георгия вывести из боя мы не смогли и оно осталось около Самурских казарм. Мы были с ним в роте, в которой были все кадеты и чувствовали себя как братья. На нем, как и на многих других, был отпечаток какого-то предчувствия, чего-то неизбежного. Он был как-то особенно кроток и добр в отношении к окружающим. Я лично видел его мертвым, убит он был в грудь, пуля попала в сердце, так что лицо обезображено не было, только на губах застыла кровь. Не печальтесь, он пал за святое дело»
Так погиб Георгий Переверзев, ему было только 15 лет.
Участие кадет и юнкеров в Белом движении изобилует примерами невероятного патриотизма. Русская национальная военная молодежь пошла в огонь за Россию в одиночестве и молча приносила свои жизни на алтарь гибнущего Отечества. Стоит лишь упомянуть подвиг 300 юнкеров Константиновского военного училища в 1920 году, добровольно оставшихся на Перекопе, чтобы прикрыть отход и эвакуацию из Крыма армии генерала Врангеля. Они повторили подвиг древних спартанцев военачальника Леонида, погибших на Пелопонесе, спасая свое отечество.
В ноябре 1917 года атаман Оренбургского Казачьего войска, А. И. Дутов, сформировав отряд своих казаков, взял в руки власть в Оренбурге. Строевая рота Оренбургского Неплюевского кад. корпуса полностью, во главе со своим вице-фельдфебелем Юзбашевым, присоединилась к этому отряду, в его рядах принимала участие во многих боях, несла большие потери и показала исключительную стойкость. После оставления казаками Оренбурга, кадеты, соединившись с юнкерами Оренбургского училища, пошли через степи на Юг и, пробившись к Волге, вышли на соединение с Добровольцами.
Там кадеты Оренбуржцы впоследствии составили почти целиком команду бронепоезда «Витязь».
Нужно сказать, что бронепоезда в Гражданской войне играли очень важную роль, поэтому их команды составлялись из особенно верных и стойких людей, главным образом из учащейся молодежи. Наиболее прославившиеся бронепоезда Добровольческой армии были — «Слава Офицера» и «Россия», команды которых главным образом состояли из кадет.
В 1917 году, когда появилась угроза, что Псков может быть занят немцами. Псковский кад. корпус был эвакуирован в Казань. Во время октябрьского выступления местных большевиков, псковичи, как и московские кадеты, присоединились к казанским юнкерам и вместе с ними сражались против красных.
Потом мы видим старших кадет псковичей у Каппеля и в других частях Сибирской Белой армии.
Одному кадету Псковичу удалось даже создать свой партизанский отряд, который с успехом действовал в тылу у красных.
Когда Казань оставлялась белыми, все остававшиеся кадеты-псковичи, всех возрастов, выступили походным порядком на Иркутск. У Колчака в Сибири была большая нехватка в офицерах, а потому нужно было спешно повысить производительность юнкерских училищ. Лучшие и наиболее верные кадеты для военных училищ давали кадетские корпуса. Было решено выпуски в них тоже ускорить. В то время на территории Белой Сибири находилось 6 кад. корпусов: 1-ый Сибирский, Иркутский, Хабаровский, Оренбургский-Неплюевский, 2-ой Оренбургский и Псковский.
Подробно:http://www.cadet.vrn.ru/litmarkov18.htm
Надеемся ,что когда-то будет утверждён единый День Памяти белых юнкеров,кадетов и гимназистов ,павших в Русско-Совецкой войне.
Вечная память юношам благочестивым , погибшим за "Веру , Царя и Отечество".
Сыны монархии , выращенные "Спутником и Погромом": В кого и во что верят они?
У меня небольшое обращение к либеральной прессе, коммунистической прессе, проправительственной прессе. Всё время, что я себя помню, вы рисовали русское национальное движение сборищем пропитых маргиналов и агрессивных скинхедов. Может быть, когда-то, лет 10 назад, вы и были правы. Но времена изменились. После кинутого клича образовалось СОРОК ТРИ КЛУБА ЧИТАТЕЛЕЙ В ПЯТИ СТРАНАХ (Россия, Донецкая Народная Республика, Чехия, Великобритания, Соединенные Штаты Америки).
Я буду показывать и рассказывать каждую неделю, чтобы вы привыкали к тому, что «русские националисты» — это доценты и студенты, общественные активисты и бизнесмены, штурманы авиации и командиры боевых подразделений ополчения, медики и историки. Что нет никаких «профессиональных русских», что все мы — русские, а вот кто такие вы и что вы делаете в нашей стране — об этом в скором будущем предстоит серьезный разговор. Русское движение, каким вы его боялись — движение интеллигентных людей — наконец появилось, и вам пора привыкать жить в новой реальности.
Спутник и Погром
* * *
"Без веры в Бога — Нация мертва"— это понимал Суворов("Мы русские- с нами Бог"), это понимал Бисмарк («Gott mit uns» — «Бог с нами» — девиз, изображавшийся на гербе Германской империи, широко используемый в немецких войсках с XIX века),но это не понимает"Спутник и Погром",увы.
* * *
Пожелания белоэмигрантов русской молодёжи России.