О нездешней ненависти большевиков, или ответ писателю Прилепину.
Нашему левому писателю кажется, что он задал неотразимые вопросы. На деле он находится, в одних случаях, просто в банальном, но объяснимом при отсутствии исторического образования, неведении, а в других — в шорах своих левых убеждений.
Товарищ Прилепин начал с самого распространенного утверждения сегодняшних левых, что «большевики не свергали Царя». Имеется в виду, что во время Февральской революции Ленин и другие лидеры большевиков были за границей, а реальное отрешение Государя от власти осуществляли другие люди.
Да, это правда. Ленин и другие большевистские лидеры, положив свою жизнь на дело революции в России, проспали как «евангельские неразумные жены» приход своего «жениха», т.е. настоящую революцию. Все эти политические журналисты-пропагандисты и марксистские идеологи смотрели через кривые марксистские линзы на свою страну, не чувствовали её и пропустили свой «выход». А потом оправдывались тем, что сначала должна была быть «буржуазная» революция, а только потом «пролетарская».
Тем не менее всё же можно утверждать, что большевики свергали Царя, свергали в том смысле, что хотели, планировали, партия проводила соответствующие мероприятия, пытались свергать, в февральских событиях участвовали своим подпольем под руководством Молотова, Шляпникова. Но сам факт свержения, первенство в этом черном деле принадлежит не большевикам. Кстати, считаю, что «гордиться» почитателям большевиков здесь нечем. Здесь проявилась революционная и интеллектуальная немощь большевиков.
Свою запоздалую революционность они ярко, по-большевистски, проявили, когда Государь и Его Семья попали им в руки.
Именно здесь проявилась вся духовная сущность большевиков, они зверски убили и Государя, и Государыню, и их детей, и их родственников, и их друзей, и их слуг. Кстати, впоследствии нашли даже кормилицу Государя, вскормившую Его своим молоком, и расстреляли и её, и её мужа, и её дочь. Вот такое редкое среди людей «человеколюбие».
Можно ли что-то подобное вспомнить о противоположной стороне? Был ли расстрелян Володя Ульянов за покушение его брата на Императора Александра III? Были ли расстреляны его мать, его братья и сестры, получившие за год до преступления их брата потомственное дворянство от того же Императора? Или, может быть, после убийства Императора Александра II монархисты брали для расстрелов многочисленных заложников из среды революционеров и их семей, их друзей, их детей, как это было после убийства Урицкого?
Абсолютно прав товарищ Прилепин, что не затрагивает темы убийства Святых Страстотерпцев. Ему, играющему и на поле Православия, и на поле поддержки большевизма, это не выгодно. Поскольку именно здесь наиболее четко стоит выбор между добром и злом.
В мире духовного самоопределения либо выступаешь за большевиков и берешь на себя кровь Помазанника Божия, а, значит, и всех остальных Новомучеников, прославленных Церковью и миллионов простых христиан, замученных ленинцами и сталинцами, либо отвергаешь революцию и проявляешь желание соединиться со всеми без исключения Святыми мучениками в Царствии Божием.
Христос принес не мир, но меч на землю. И это духовное разделение проходит не только по политическим убеждениям, не только по земной жизни, но по загробной вечности. Что трезвомыслящих христиан должно более всего беспокоить.
Товарищ Прилепин уделил много внимания белым. Кадеты, всевозможные прогрессисты, правые эсеры, конечно, не вызывают у меня положительных эмоций, и я предпочёл, чтобы их никогда не было на русской политической сцене. Но в них есть одна гипотетически положительная черта — они не правили Россией семьдесят лет, и могут рассчитывать на презумпцию невиновности в многолетних массовых репрессиях, от чего уже абсолютно полностью свободны реализовавшиеся на русской почве большевики.
Дилеммы в вопросе, кто был бы лучшим победителем «генералы-февралисты» (кстати, в белом движении было много генералов не февралистов, и даже не присягавших Временному правительству) или большевики для человека верующего, вообще не стоит. В истории действует наряду с человеческой волей и прежде её — Воля Божия, проявляющаяся, в том числе и в бездействии. Если уж люди решили напиться «метилового коммунизма» до умопомрачения, то это и есть Божие наказание, которое сами люди на себя натянули. А вот нужно ли после первого полновесного граненого стакана «метилового коммунизма», ослепившего наше общество на семьдесят лет, тянуть руку за вторым… это занятие для любителей нездоровых острых ощущений с летальным исходом.
Не могу себе также представить, чтобы «генералы-февралисты» в случае победы над красными искали бы кормилиц дворян, ставших впоследствии коммунистическими лидерами, чтобы расстрелять их, их мужей, и их детей? Не могу себе представить такой нездешней ненависти. А потому и считаю, что их победа стоила бы нам значительно дешевле в смысле человеческих потерь.
И ещё одно про белых генералов. И Алексеев (из солдат), и Корнилов (из казаков), и Деникин (дед из крепостных крестьян), и Каледин (из казаков), конечно, преступили присягу, данную Императору, в разной степени, но встаёт вопрос: почему этих людей (простого происхождения) я должен ценить меньше, чем тех офицеров (дворян), воевавших за красных, которые нарушили присягу Царю, дворянскому сословию, часто своей семье, а затем в довершение нарушили присягу и Временному правительству? Почему однократные предатели, многие из которых покаялись, хуже многократных предателей, которые не покаялись?
Товарищ Прилепин не понимает выгоды немецких и британских «грантодателей» революционеров, ну или делает вид, что не понимает. С удовольствием объясню. Немцам нужен был как воздух «сепаратный мир» с какой-нибудь из сторон, воевавших со странами Центральной коалиции (Четверного союза). Силы Германии и её союзников к 1917 году были на пределе для противостояния на два фронта. Русский Государь, а затем и Временное правительство не желали предавать союзников и заключать сепаратный мир.
Ленин и его партия были идеальной силой, с которой можно было заключить такой мир. Ленин ненавидел Российскую Империю, не просто как республиканец ненавидит монархию или социалист — буржуазию, а ещё с оттенком личной ненависти и горделивого европейского пренебрежения.
В начале Первой мировой войны Ленин писал: «Не может подлежать ни малейшему, абсолютно никакому сомнению, что наименьшим злом было бы теперь и тотчас — поражение царизма в данной войне. Ибо царизм во сто раз хуже кайзеризма»[4].
Ленин стремился к поражению именно нашего «царизма», потому что он был, как «смердяков», убежден, что «умная нация покорила бы весьма глупую-с», потому что чужой «кайзеризм» не вызывал у него столь же яркой ненависти, какая у него была к Российской Монархии. Для Ленина Россия не только проклятый «царизм», но и эмоционально ненавидимая цивилизация.
Хорошо знавшие эту политическую и психолого-цивилизационную позицию Ленина, Парвус и другие удачно обратили внимание Германии на этого «власовца» Первой мировой войны. И интересы революционеров Ленина и империалистов Германии совпали в деле крушения России как участника Мировой войны. Ленин был агентом Германии не в смысле банального шпиона, он был соакционером Германии в деле сокрушения военно-государственной мощи России.
Что касается британских «грантодателей» Февральской революции, то получив отпор в своём дипломатическом давлении на Государя, чтобы тот отрёкся от Престола, они нашли своих соакционеров в либеральных и левых общественных кругах. Задача была сверхсложная: удалить Государя Николая Александровича от Престола, посадить своего ставленника (из Романовых или из общественников), но параллельно сохранить Россию как активного военного участника Мировой войны. Задача удалить Государя от власти удалась, а вот вторую часть испортили большевики на деньги Германии[5].
Теперь по поводу поведения различных акционеров революции в России во время Гражданской войны. Переговоры Советов с Германией начались 20 ноября (3 декабря) 1917 года. В этот же день, подводя итог немецких усилий, статс-секретарь (министр) иностранных дел Германской империи Кюльман констатировал в письме кайзеру: «Лишь тогда, когда большевики стали получать от нас постоянный приток фондов через разные каналы и под разными ярлыками, они стали в состоянии поставить на ноги свой главный орган «Правду», вести энергичную пропаганду и значительно расширить первоначально узкий базис своей партии».
Переговоры с большевиками затягивались, по совершенно понятным причинам. Немцы помогли прийти большевикам к власти, и теперь надо было выполнять главное уже немецкое пожелание – выход России из войны. Ленин и особенно Троцкий (с деньгами уже из американо-еврейских кругов) пытались потянуть время, распустили 11 февраля остатки Русской Армии, объясняя это, прямо как наши либералы в 1990-х годах, что, мол, в Германии и Австро-Венгрии не хотят войны. Но уже 18 февраля Германия прекратила перемирие и возобновила наступательные действия, заняв Двинск, Луцк, Минск, Ровно, Полоцк, Житомир и продвигалась далее. 21 февраля Советская власть озаботилась учреждением Красной Армии. Далее немцы, чтобы совсем отрезвить своим соакционерам сознание, заняли ещё Псков, Юрьев и Ревель. И уже 24 февраля Ленин телеграфировал (правда, интересно, что есть телеграфная связь с «врагом»?!)[6] в Берлин, что согласен на условия Брест-Литовского мира. А согласился он на независимость от России Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Украины, Финляндии, для Османской империи Анатолии и выплату огромных репараций в 6 миллиардов марок.
Что же касается дальнейших сложностей с Германией, то они естественны -цели достигнуты обеими сторонами, большевики у власти, Германия вывела Россию из войны. Но Германия до самого своего падения обещала поддержку большевистскому правительству. А вот Троцкий периодически предлагал договориться с Антантой.
Так называемая интервенция против большевиков – это миф. Интервенция была как грабительская операция наших бывших союзников, но с большевиками военных столкновений никаких не было. Просто грабили, в ситуации, когда не было единого правительства на всей территории России. Никакой борьбы не на жизнь, а на смерть, о которой пишет товарищ Прилепин, не было и в помине. Может быть, товарищу Прилепину известны битвы большевиков во время Гражданской войны хоть с какими-нибудь интервентами? Ну хотя бы на уровне дивизионных соединений?
Надо сказать, что представление левых о своей партийной истории традиционно носит очень туманный характер. Товарищ Прилепин здесь не исключение. В своём рвении доказать, что большевики – это продолжатели русской государственной традиции, он доходит даже до напоминания, «что в составе первого Советского правительства был один (1) еврей. Троцкий».
Показательно, что товарищ не понимает, что в партийном государстве главный институт, осуществляющий власть, есть Политбюро ЦК партии, а вовсе не правительство, как чисто исполнительный орган. Народных комиссаров назначало Политбюро ЦК РСДРП(б) во главе с Лениным, которое было образовано 10 (23) октября 1917 года для политического руководства вооружённым восстанием. В нём были: русский, из купцов, А.С. Бубнов (расстрелян вместе с женой в 1938 г., единственная дочь осуждена на семь лет лагерей и бессрочную ссылку), Г.Е. Зиновьев (Радомысльский Евсей Герш Аронович, расстрелян в 1936 г., первая жена арестовывалась в 1934, 1937, 1946, 1951 годах, освобождена в 1954 г. тяжело больной и вскоре умерла, сын от второй жены (24 года) расстрелян в 1937 г., жена сына сидела в тюрьме и была в ссылке, третья жена с 1936 по 1954 год в тюрьме и ссылке), Л.Б. Каменев (Розенфельд, расстрелян в 1936 г., первая жена расстреляна в 1941 г., оба сына расстреляны в 1937 г., вторая жена расстреляна в 1937 г., сын попал в детский дом, а затем был репрессирован, его брат, жена брата и его сын были также расстреляны), многокровный, в том числе и с еврейской кровью В.И. Ленин (психически заболел), Г.Я. Сокольников (Бриллиант Гирш Янкелевич) (убит в политизоляторе по распоряжению Сталина в 1939 г., как закончили первые две жены неизвестно, третья была восемнадцать лет в лагерях и ссылках, единственная дочь была в ссылке с матерью), И.В. Сталин (жена кончила жизнь самоубийством, сын сидел в тюрьме 1953-1961 гг., освобождался на четыре месяца) и Л.Д. Троцкий (Бронштейн Лейба Давидович) (убит по распоряжению Сталина в 1940 г., жена расстреляна в 1938 г., дочь покончила жизнь самоубийством, одна внучка была репрессирована, другой внук расстрелян (19 лет), еще одна внучка бесследно исчезла, сын от сожительницы расстрелян в 1937 г., жена другого сына расстреляна в 1938 г., внук бесследно исчез в 1937 г.).
Так что, как выражается Прилепин, с «потомками ремесленников и лавочников» в первом составе Политбюро после Октябрьской революции был полный набор, даже если не считать Ленина, то чистое большинство. Напомню, что евреев было примерно 4% населения в Российской Империи.
По поводу Первого состава советского правительства скажу, что из 15 человек десять были расстреляны, четыре умерли до Большого террора, и только Сталин пережил всех. Вопрос: кто виноват в расстреле этих десятерых? И можно ли считать нормальным человека, который расстрелял почти всех своих товарищей, и не только из первого состава правительства? Все ли расстрелянные были «врагами народа»? И если не все, то можно ли сказать, что Сталин расстреливал своих товарищей, просто потому что они мешали его власти?
И тут же отвечу на вопрос товарища Прилепина, что гораздо лучше власти этих пятнадцати и особенно власти Сталина, проводившего их всех на тот свет, была власть одного Всероссийского Императора, да и власть белых «генералов-февралистов», на худой конец, тоже была бы лучше.
Вопросы о дворянах в рядах большевиков и военспецах в Красной Армии для удобства объединю в один свой ответ.
Участие дворян в революции особо печально, как нарушение присяги Царю «верно служить, не щадя живота своего до последней капли крови» с целованием Евангелия и Креста, а уж служба в рядах большевиков — последнее дело, свойственное только дистиллированным негодяям или беспечным ландскнехтам[7].
К большинству советских военспецов больше подходит характеристика «беспечных ландскнехтов». Слово «беспечные» проиллюстрирую судьбами перечисленных Прилепиным дворян и офицеров, лучше любых слов вопиющими о том, что несоблюдение присяги не прошло для них даром даже и в советские времена.
Крестинский Н.Н. (был расстрелян в 1938 году, жена приговорена к 8 годам лагерей, дочь отправлена в ссылку), Куйбышев В.В. (официальная версия: скоропостижно скончался в 1936 г., расстреляна вторая жена, расстрелян брат комкор Куйбышев Н.В., да и сам он умер весьма странно, хотя и был запойным алкоголиком), Орджоникидзе Г.К. (официальная версия, что умер от инфаркта в 1937 г., но со слов супруги, он застрелился, есть версия, что его убили, был арестован и затем расстрелян его брат, два других были репрессированы), Бокий Г.И. (расстрелян в 1937 г., дочь также репрессирована и погибла в лагере, муж дочери сидел в лагере), Блок А.А. (умер с голоду в Петрограде в 1921 г. Просил о выезде из Советской страны. Получив отказ, сжег свои записи, перестал принимать пищу и умер. Луначарский отмечал: «Мы в буквальном смысле слова, не отпуская поэта и не давая ему вместе с тем необходимых удовлетворительных условий, замучили его»), Брюсов был из купеческой семьи, Маяковский (застрелился в советской стране в 1930 г.), С.С. Каменев (успел умереть в 1936 г., до чисток в армии. Но вскоре после смерти, на волне чисток, был обвинён в участии в «военно-фашистском заговоре». Доживи до них, был бы расстрелян обязательно), П.П. Лебедев (также повезло, умер в 1933 г.).
Тезис Прилепина, что «Гражданскую войну устроили белые», один из самых нелепых в его статье. Он вызывает одни вопросы, например: была бы Гражданская война, если бы большевики не устроили Октябрьский переворот и не запретили бы другие партии и другие средства массовой информации? Куда нам девать ленинский лозунг «превращения войныимпериалистической в войну гражданскую» времен Мировой войны, не он ли есть действительное начало Гражданской войны, её преступное замышление?
Разъяснению значения этого лозунга посвящена статья Ленина «О поражении своего правительства в империалистской войне». А в его работе «Социализм и война» (июль-август 1915 г.) эта мысль звучала так: «Война, несомненно, породила самый резкий кризис и обострила бедствия масс невероятно… Наш долг — помочь осознать эти настроения, углубить и оформить их. Эту задачу правильно выражает лишь лозунг превращения империалистической войны в войну гражданскую, и всякая последовательно классовая борьба во время войны, всякая серьёзно проводимая тактика массовых действий неизбежно ведёт к этому». Так Ленин сознательно вёл партию (с 1915 года) к Гражданской войне в России.
Или Гражданскую войну всё-таки придумали белые, когда сражались в те же годы за свою Родину на фронте? Если большевистская партия ещё в 1915 году сформулировала начало Гражданской войны как свою партийную задачу, то причем здесь какие-то эпизоды, приписываемые белым в 1918 году и характеризующие их как начало Гражданской войны? Процитируйте какой-нибудь документ от 1914 года, принадлежащий белому идеологу или белому генералу, где бы они ставили задачу развязывания Гражданской войны в России?
По поводу первых законов большевиков, не носивших «никакого репрессивного характера», скажу только одно, что ВЧК была образована уже 20 декабря 1917 года. И без всякого идеализма. Был голод, террор и много алой крови, прежде всего русской крови.
По поводу «стремительно собранной империи» большевиками. Первым делом после взятия власти большевики провозгласили Декларацию прав народов России. После чего начался парад суверенитетов, на основе провозглашенного в этой Декларации права на свободное самоопределение вплоть до отделения и создания самостоятельных государств.
Эта Декларация стала роковой не только для первых лет большевицкого правления, но и для их конца, уничтожившего Советский Союз. Не меньшую разрушительную роль сыграла и другая большевистская идея — идея федеративного союза. Из единого государства русского народа — Российской Империи — коммунисты искусственно создали Федерацию национальных образований как изначальную базу для броска в Мировую революцию.
Независимыми государствами стали и Великое княжество Финляндское, и Царство Польское, и прибалтийские территории, белорусские и малорусские губернии, кавказские и среднеазиатские народы.
Но вскоре оказалось, что большевики, говоря о свободе, стремятся лишь к мировой революции и уничтожению всех национальных государств. Все дарованные народам свободы Ленин практически сразу же попытался у них отобрать. Были проведены две войны с Финляндией (поражения), по одной с Польшей (поражение), с Эстонией (поражение), с каждой кавказской республикой, долгие годы Красная Армия воевала в Туркестане.
Про распад СССР есть вопрос, а кто из тех, кто был в Форосе и знаменитом Белорусском лесу не состоял в КПСС? Все были плоть от плоти коммунистической партии, все состояли в ней не один десяток лет. Очень может быть, что это был какой-нибудь либеральный загиб или уклон в её рядах. Но какое нам, непартийным людям, дело до новых «бухаринцев», «зиновьевцев» или «троцкистов», они всё равно были коммунистами. Какое нам дело до коммунистических внутрипартийных разборок?
Это коммунисты, это вы, левые, проиграли Западу в холодной войне, потому что сами были второсортным Западом. Калька с марксистских догм была побеждена аутентичным, настоящим Западом. Оригинал всегда лучше копии.
А где были красные отряды по борьбе с либералами, якобы отнявшими у вас советскую власть? Где хоть одно восстание коммунистов (и не надо мне рассказывать про 1993 год, в котором ни один коммунистический депутат не погиб), где ваши идеалы, за которые надо было отдавать тогда свои жизни?
Конечно, коммунисты не «подложили под империю бомбу», под Империю у них что-либо подкладывать кишка была тонка, эти профессиональные революционеры, положившие жизнь на борьбу с Империей… проморгали и опоздали даже на Февральскую революцию.
Весь посыл Захара Прилепина о бомбе, подложенной под Империю, — это просто удобный тезис для спора. Всегда обсуждалось то, что Ленин с товарищами, выстраивая советский глобализм под названием мировая революция, заложил под здание СССР «бомбу замедленного действия», построив его на идее самоопределения народов вплоть до отделения и идеи федеративного построения государства.
Федеративность и национальные республики внутри Советского Союза помогли самим коммунистическим лидерам советских республик развалить единое советское государство.
На вопрос Прилепина «Вы кому больше доверяете? Великому князю Романову или демократам 1990-х», я бы ответил, что больше доверяю Бунину, который написал, что Ленин «выродок, нравственный идиот от рождения. Он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек… И все-таки мир уже настолько сошел с ума, что среди бела дня спорит, благодетель он человечества или нет?»
Вопрос об анафеме отнесу к некоторой степени честности православного товарища Прилепина. Действительно анафема Поместного собора 1918 года распространяется на всех лиц православного вероисповедания (и на Ленина, и на Сталина, как крещёных в Православии), участвовавших в гонениях на Православие и убийствах невинных людей. Под эту анафему попадают все большевики, крещёные в Православии, то есть все большевики русские по своему происхождению.
Давал или не давал патриарх Тихон тем или иным белым силам своё благословение при наличии анафемы — абсолютно не важно. Если даже посчитать, что белые не имели церковного благословения на борьбу (хотя они имели в своих рядах архиереев и священство), то большевики православного происхождения точно были под церковной анафемой, то есть находились вне Церкви и вне спасения. Одного этого для любого верного Православию русского человека достаточно, чтобы не быть коммунистом и никогда не поддерживать эту антихристианскую и антирусскую идеологию.
Церковная анафема коммунистов за гонения на Православие и убийства невинных людей, как говорил один киношный герой о пистолете, перевесят сотни любых других доводов. Правда, это будет так только для православных людей…
Скажу честно, для меня во всём многообразии вопросов, связанных с революцией, большевиками и советским периодом самый важный вопрос: можно ли быть одновременно революционером, коммунистом и быть православным человеком?
Я желал бы окончательно прояснить и, прояснив, окончательно развести в сознании наших соотечественников православное вероисповедание, путь к спасению через Православие и путь революционного преобразования нашего общества, и построение коммунистического земного «рая».
Революция Февраля, переворот в Октябре, и все последующие советские семьдесят лет стоили чрезвычайно дорого, прежде всего русскому народу, кроме грандиозных людских потерь, коммунисты чуть не уничтожили Православие в нашем народе, разрушили огромный плодоносный слой крестьянства (за счет которого каждое столетие русское население увеличивалось в несколько раз), за время своего правления отучили людей работать, рожать и воспитывать детей, уважать старших и любить свою Родину, всю её тысячелетнюю историю.
Мы не должны гордиться своими духовными падениями и социальными заблуждениями, а покаянно переосмысливать их и возвращаться в православный мир Русской цивилизации. Нужно не путать коммунистические плевелы и с Божией помощью отделять их от православной пшеницы исторической России.
12 пунктов про Революцию и Гражданскую войну.
Захар Прилепин о том, кто подложил бомбу под империю и тех, кто спас страну от развала.
Рассуждая о революции, противники её ходят по одному и тому же кругу, старательно воспроизводя одни и те же, на наш взгляд, ошибочные доводы.
1. Даже если вы очень любите монархию, надо как-то уже принять простой факт, что большевики не свергали царя. Большевики свергли либерально-западническое Временное правительство.
2. Борьбу против большевиков начали не люди, сражавшиеся за «Веру, Царя и Отечество», — а Лавр Корнилов, генерал, объявивший об аресте императрице и царской семьи.
В числе его ближайших соратников был Борис Савинков — эсер, революционер, террорист, сделавший всё для свержения монархии. Савинков пытался спасти Временное правительство в Зимнем.По просьбе Керенского служил комиссаром Временного правительства в отряде 600 казаков генерала Петра Краснова не больше 3 дней. Занимался формированием Добровольческой армии.
Другой виднейший деятель Белого движения — генерал Михаил Алексеев также был причастен к отстранению Николая II от власти; кроме того, как и многие деятели Временного правительства, Алексеев входил в масонскую ложу.
Вопрос, собственно, один. Люди, выступающие против большевиков и Ленина, действительно считают, что России было бы лучше, если б весь XX век ею управляли либералы, революционеры, практиковавшие террористические методы, и генералы, изменившие присяге?
3. Все сторонники идеи о том, что революция была совершена на деньги немецкие и британские, должны каким-то образом объяснить для начала самим себе, получили ли искомую выгоду первые и вторые, с какой целью и первые, и вторые участвовали в интервенции против Советской России, если большевики были их агентами, и что это за агенты такие, которые кидают своих, так сказать, кураторов и затем с ними воюют не на жизнь, а на смерть?
4. Памятуя о том, что часть аристократии, была изгнана из России, вместо которой пришли, как у нас иные любят говорить, «кухарки и бандиты», стоит отдавать себе отчёт, что Ленин тоже был дворянином, равно как и множество виднейших большевистских деятелей и руководителей партии. Крестинский Н.Н. — из дворян, Куйбышев В. В. — потомственный дворянин, Орджоникидзе Г. К. — дворянин,жид Дзержинский Ф. Э. — сын мелкопоместного дворянина, один из виднейших деятелей НКВД — Бокий Г. И. — из старинного дворянского рода, сын действительного статского советника; и так далее. Не мешает помнить, что дворянская кровь текла в жилах не только оставивших Россию литераторов в лице Мережковского, Бердяева, Бориса Зайцева. Принявшие революцию в России Блок и Брюсов — были такими же дворянами. Неистовые революционные поэты Маяковский и Анатолий Мариенгоф — не поверите, также из дворян. Алексей Николаевич Толстой был дворянин, и Валентин Петрович Катаев — тоже дворянин.
В этом месте обязательно стоит напомнить, что в составе первого Советского правительства был один (1) еврей. Троцкий.остальные были просто жиды.
5. В Красной Армии служило 75 тысяч бывших офицеров (из них 62 тысячи — дворянского происхождения), в то время как в Белой около 35 тысяч из 150 тысячного корпуса офицеров Российской Империи. Привычка новейшего российского кинематографа (впрочем, позаимствованная у режиссёров советского времени) изображать красногвардейцев как людей из народа, а белогвардейцев, как «белую кость» — вульгарна и даже противоестественна с исторической точки зрения.
Возвращаясь к Троцкому и ряду деятелей революции из черты оседлости, стоит отметить следующее. Все утверждающие, что революция — дело рук этнически окрашенных групп, манипулировавших русским народом, — выступают, по сути, в роли русофобов. В том числе, по той элементарной причине, что считают десятки тысяч русских дворян — причём, офицеров — объектами манипуляции нескольких сотен тысяч жидов ( до революции в РИ проживало 5 млн.евреев, а сегодня всего 200 тысяч и они захватили, как и тогда, всю власть в стране) потомков ремесленников и лавочников.
Напомним, что должность главнокомандующего всеми Вооруженными силами Советской Республики занимал Сергей Сергеевич Каменев — кадровый офицер, закончил академию Генштаба в 1907 году, полковник Императорской Армии. С июля 1919 года и до конца Гражданской войны он занимал пост, который в годы Великой Отечественной войны будет занимать Сталин.
Начальник Полевого штаба Красной Армии — Павел Павлович Лебедев, — тоже был потомственным дворянином, дослужился до генерал-майора Императорской Армии. На посту начальника Полевого штаба он сменил Бонч-Бруевича (происходивший, кстати, из шляхтичей), и с 1919 года по 1921 год Полевой штаб возглавлял. С 1921 года он — начальник Штаба РККА.
Впоследствии многие царские офицеры и участники Гражданской войны — полковник Б.М. Шапошников, штабс-капитаны А.М. Василевский и Ф.И. Толбухин, подпоручик Л.А. Говоров, — стали маршалами Советского Союза.
Вы всё ещё хотите поговорить о том, как кухарки и сиволапые бандиты обманом и нахрапом победили белолицых и прекрасных русских дворян, не изменивших присяге и верных императору?
6. Большевики не устраивали Гражданской войны и не нуждались в этой войне. Она началась не сразу после Революции, как иногда принято считать, а только в 1918 году, и к развязыванию её большевики никакого отношения не имели. Инициаторами Гражданской войны были военные деятели, свергшие царя. В итоге, в Гражданской войне участвовали миллионы людей — представители самых разных этносов, политических группировок, сил; кроме того, надо помнить, что была осуществлена интервенция четырнадцатью (14!) странами — и в такой ситуации сваливать жертвы Гражданской войны на одних большевиков — несусветная дичь и откровенная манипуляция.
По факту: Гражданскую войну устроили — белые.
7. Первые законы, которые приняли пришедшие к власти большевики, не носили никакого репрессивного характера. 2 ноября 1917 года была принята декларация прав народов России, отменившая все национальные и национально-религиозные привилегии. 11 ноября был принят декрет об отмене сословий, чинов и установлении единого гражданства. 18 декабря был принят декрет о равноправии женщин в гражданском браке. Большевики явились во власть в качестве невиданных идеалистов, освободителей народа и в самом лучшем смысле слова, демократов.
8. Столкнувшись с возможностью распада империи и сепаратистскими движениями на национальных окраинах, большевики немедленно изменили тактику, и стремительно собрали империю, в итоге окончательно потеряв только Финляндию и Польшу, нахождение которых в составе России и ныне кажется не актуальным и чрезмерным. При всём желании, большевики не могут именоваться «разрушителями империи» — они всего лишь именовали свои наступательные походы «интернациональными», однако результатом этих походов было традиционное российское «приращивание земель».
Ряд преференций, которые были получены национальными субъектами от большевиков, надо воспринимать в контексте той обстановки (Первая Мировая, Гражданская, устроенная, повторяю, не большевиками, парад суверенитетов, интервенция и т. д.) Рассматривать эти вещи вне исторического контекста — не конструктивно.
Ничего кроме брезгливости не может вызвать поведение нынешней либеральной общественности, по сути, распустившей российскую империю в Советском изводе — и обвиняющих в этом распаде большевиков. Тех самых большевиков, что воевали самым героическим образом за национальные окраины, потерянные в 90-х годах в результате либерально-буржуазной революции без единого выстрела.
9. Один из наиболее часто воспроизводимых и либералами, и националистами довод о том, что большевики «подложили под империю бомбу», разделив Россию на республики, выводит исторический разговор в какое-то безвоздушное пространство: получается совершенно бессмысленная картинка — лежит себе империя, приходят большевики и кладут бомбу, чтоб потом взорвать собственное государство.
Между тем, императорской России уже не было, император оставил власть, и к власти пришло Временное правительство. Вопрос один: было бы лучше, если б в Гражданской войне победили генералы-февралисты?
Нет, все они знали об англо-французском соглашении от 23 декабря 1917 года — о разделе зон влияния в России: Великобритания получала Северный Кавказ, Франция — Украину, Крым и Бессарабию, США и Япония делили Сибирь и Дальний Восток.
Давайте ещё раз разложим карты. Царя нет — это раз. Есть белые генералы, которые в целом были готовы на вышеизложенный расклад и распил страны — это два. И есть большевики, которые этому раскладу и распилу противостояли.
«Бомбу подложили?»
Процессы распада начались в Российской империи при Временном правительстве — в Польше, Финляндии, на Украине, на прибалтийских территориях — Российская империя, что ли, была поделена на советские республики?
Те империи, что распались до Российской и после её — были поделены на советские республики? Отчего же они тогда распались? Кто бомбу подложил под них?
Про эту «бомбу» очень любили поговорить демократы в 90-е годы, посыл этих высказываний очевиден: они не желали быть виноватыми в распаде, им хотелось свалить вину на других.
Великий князь Александр Михайлович Романов говорил: «Положение вождей Белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны — на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи».
Вы кому больше доверяете? Великому князю Романову или демократам 90-х?
10. Патриарх Тихон предал большевиков анафеме, говорят нам. Нельзя большевиков поддерживать поэтому.
Но ведь патриарх Тихон и Белое движение не благословил, не принял.
И кого поддерживать? Царя нет, он отрёкся. Белое движение делит Россию с японцами и французами.
Давайте из этой точки исходить и оперировать реальностью, а не маниловскими представлениями о том, как было бы лучше, если б большевиков не было вообще.
11. Основной конфликт Гражданской войны — не сражение «кухарок и бандитов» с аристократами духа. Большевики произвели национализацию промышленности — более всего они ущемили интересы крупного капитала, отдав предпочтение интересам трудящихся. Более всего в Гражданской войне был заинтересован, образно выражаясь, российский список «Форбс», и те зарубежные финансовые игроки, что имели свои интересы в России. Это был конфликт социализма и капитализма, проще говоря.
Ныне эту простейшую суть постоянно пытаются подменить песнями про поручика Голицына и хождением с портретом последнего императора.
12. В Гражданской войне победил, в первую очередь, русский народ. Русская революция, случившаяся 7 ноября 1917 года — и заслуга, и победа, и трагедия русского народа. Он несёт за неё полную ответственность, и он вправе гордиться этим великим свершением, изменившим судьбу человечества.
https://svpressa.ru/society/article/185466
* * *
Защита Ленина и большевистского порядка в новой статье Захара Прилепина настолько характерна, что посвященные ей пункты невозможно оставить без разбора, как в идейном, так и в фактическом плане. Рассмотрим их, сохраняя авторскую нумерацию.
Великий Октябрь к своему столетию потерпел сокрушительное поражение. Это поражение состоит в том, что даже те люди, которые сегодня занимаются апологетикой большевистского переворота, никогда не используют для его оправдания апелляцию к собственным ценностям, программе и слоганам большевиков.
Никто не говорит о том, что Октябрь открыл путь к построению социализма и коммунизма во всем мире, никто не выражает счастья по поводу того, что сокрушена была власть буржуазии и царских приспешников и возникла власть трудящихся. Никто не говорит, что было покончено с поповским мракобесием и воссиял свет безбожной мысли, никто не настаивает, что большевики дали землю крестьянам, заводы – рабочим, а народам – мир.
Вся красная апологетика строится на разных формах оправдания октябрьского переворота, большевизма и советской власти в рамках чужеродных большевизму ценностных систем.
Патриотической, националистической, конспирологической, народнической, даже православной. Фактически это софистическая манипуляция гегелевским «Хитрым разумом». Большевики хотели одного, но на деле получилось совсем другое, но именно это неосознанное благо и есть подлинная выгода от революции.
Часть подобной апологетики была изобретена еще в 1920-е годы национал-большевиками разных фракций от Устрялова (Ленин объективно патриот и государственник, а белые объективно агенты иноземных сил в виде Антанты) до Клюева (большевики высвободили силы народной, допетровской, керженской Руси).
Общая цена всем этим формам апологетики видна была из того, что всех, кто прославлял большевизм не в марксистко-ленинской логике, расстреляли (Устрялова, Клюева) или пересажали как врагов (Карсавина, Савицкого, Шульгина).
Большевики охотно использовали сменовеховство в своих интересах, но сменовеховского видения своей исторической миссии как патриотов, собирателей нации, хранителей государства и т.д., разумеется, совершенно не разделяли.
Почему люди вообще сегодня занимаются красной апологетикой?
Отчасти из ригидности. В 90-е годы над Русью летали и корячились бесенята, которые орали, что они освободили нас от Ленина, коммунистов и наследия революции, а под это дело чистили нам карманы. И так как этот грабеж обосновывался антикоммунизмом, то естественно оказался востребован дискурс просоветской апологетики, которая лишала права шарить по нашим карманам.
Фактически апология советской власти была апологией социального государства, общенародной собственности, созданной трудом людей советской эпохи, апологией армии, космонавтики, ВПК, флота, научно-исследовательских институтов и т.д. И это было логично.
И, к моему стыду, был период, когда я сам, никогда не переносивший Ленина на дух, чем-то подобным занимался. Особенно популярен был сталинистский извод этой апологетики – мол, революция была ужасна, но пришел Сталин и молча поправил все…
Вообще-то уже проехали. Сегодня перед русским обществом новые задачи, в которых политическая канонизация большевизма, ленинизма и сталинизма не друг, а враг нашего будущего.
Но это не значит, что восторженная апологетика большевизма во имя русского патриотизма, народного блага, даже национальных и христианских ценностей не закончена.
С такого рода апологией выступил и Захар Прилепин в статье «12 пунктов про Революцию и Гражданскую войну». Его защита Ленина и большевистского порядка настолько характерна, что посвященные ей пункты невозможно оставить без разбора, как в идейном, так и в фактическом плане. Рассмотрим их, сохраняя авторскую нумерацию.
1. «Большевики не свергали царя. Большевики свергли либерально-западническое Временное правительство».
На самом деле, большевики были наиболее категоричными сторонниками свержения самодержавия среди всех русских оппозиционных партий, они исключали возможность сохранения монархии даже в конституционной форме и были последовательными республиканцами.
«Российская социал-демократическая рабочая партия ставит своей ближайшей политической задачей низвержение царского самодержавия и замену его демократической республикой», – гласила программа РСДРП, принятая на 2-м съезде партии, том самом, где сторонники Ленина составляли большинство, почему и прозвались большевиками.
Большевики не сыграли крупной роли в свержении монархии только потому, что к февралю 1917-го партия была еще очень слаба.
Зато они с лихвой компенсировали это упущение убийством царской семьи, которое, помимо отвратительности жестокого и мучительного убийства юных девушек, больного ребенка и слуг, и было подлинным свержением русской монархии.
Отречение Николая II в марте 1917-го, как отмечают многие историки и правоведы, было юридически ничтожно и обратимо, а вот факт смерти необратим и против него не поспоришь.
2. Прилепин, утверждая, что борьбу белых против красных начали февралисты (Корнилов, Алексеев, Савинков), задает риторический вопрос: «Люди, выступающие против большевиков и Ленина, действительно считают, что России было бы лучше, если б весь XX век ею управляли либералы, революционеры, практиковавшие террористические методы, и генералы, изменившие присяге?»
К сожалению, большинство наших читателей и по сей день недостаточно знакомы с историей антибольшевистского сопротивления, а потому вполне может поверить этому утверждению. Но истине оно не соответствует.
Лидеры, бывшие настоящими иконами Белого движения, – генералы Дроздовский, Марков, Каппель, Юденич, Кутепов – были убежденными монархистами.
Из верховных руководителей белых только Деникин всегда оставался последовательным республиканцем. До конца непроясненной остается позиция адмирала Колчака.
Остальные в той или иной мере высказывались в пользу монархии. Причем, несмотря на недовольство представителей Антанты, Белое движение по ходу своей борьбы непрерывно «правело» и двигалось ко все более выраженному монархизму, вплоть до Земского собора во Владивостоке в 1922 году.
Генерал Корнилов: «Я никогда не был против монархии… я – казак. Казак настоящий не может не быть монархистом».
Генерал Алексеев: «Нормальным ходом событий Россия должна подойти к восстановлению монархии».
Генерал Врангель: «Царь должен явиться только тогда, когда с большевиками будет покончено».
Республиканец Деникин признавал, что половина его армии была монархистами.
Чтобы честно ответить, действительно было бы лучше, чтобы Россией вместо большевиков весь ХХ век правили либералы, отставные эсеры-бомбисты и изменившие Государю генералы, достаточно задать следующие уточняющие вопросы:
– Стал бы террорист эсер Савинков проводить всеобщую коллективизацию, раскулачивание крестьян, высылку людей, у которых была отобрана земля и имущество, в зону вечной мерзлоты, где они умирали от голода?
– Стал бы изменивший монархии генерал Корнилов создавать систему концентрационных лагерей, охватывающих всю страну, в которую люди бы отправлялись за рассказанный о Корнилове анекдот или за хищение колосков в устроенном Савинковым колхозе?
– Стал бы несомненный левацкий негодяй Керенский отдавать приказы не подвозить хлеб в голодающие области Малороссии, Кубани и Поволжья, а напротив, препятствовать голодающим покидать районы бедствия?
– Стал бы республиканец Деникин подписывать списки казнимых на сотни имен и утверждать запросы местных отделений охранки на повышение лимитов на расстрел?
– Стал бы чудовищный в своей либеральной пошлости Милюков закрывать церкви, расстреливать монахов, священников, епископов, юродивых, срывать с детских шей кресты и вскрывать для «освидетельствования» святые мощи?
Честный ответ на эти вопросы покажет, насколько власть невероятно подлых и гнусных февралистов была бы для России предпочтительней власти большевиков.
Даже самые жесткие авторитарные правые режимы не сравнимы по масштабу жертв и разрушений с левыми тоталитарными. Пиночет – не Пол Пот.О том, почему даже февралисты были лучшим выбором по сравнению с коммунистической властью, говорит пример 90-х годов.
В те годы новейшим февралистам оказывалось ожесточенное сопротивление, политическое, идейное, а временами и силовое, со стороны национально-патриотических сил.
И в итоге не прошло и десяти лет, как российский «феврализм» закончился, добровольно отрекшись от власти в пользу Путина, начавшего восстановление государственности. Почему мы думаем, что в 20-е было бы иначе?
3. «Сторонники идеи о том, что революция была совершена на деньги немецкие и британские, должны каким-то образом объяснить для начала самим себе, получили ли искомую выгоду первые и вторые, с какой целью и первые, и вторые участвовали в интервенции против Советской России, если большевики были их агентами».
Никто и никогда не подозревал большевиков в том, что они действовали в интересах стран Антанты. Английской агентурой, вероятно, были февралисты, свергнутые большевиками. Ленин же и его соратники рассматриваются, и не без оснований, как агентура германская.
Никаких минимально значимых столкновений между большевиками и германской армией, оккупировавшей по Брестскому миру значительную часть России, никогда не было.
До последнего дня германской монархии Ленин и его правительство были абсолютно лояльны Германии, каковая пользовалась огромными выгодами от соглашения с большевиками – высвободила с Восточного фронта большую часть армии и бросила в наступление на западном, снабжалась с «Украины» продовольствием…
Что не в коня был корм, это уже никак не Ленина вина. В соблюдении своего германского контракта наш Ильич был удивительно пунктуален, фактически изнасиловав даже собственную партию ради ратификации Брестского мира.
Достаточно вспомнить, что 1 марта 1918 года большевики безропотно сдали немцам освобожденный от петлюровцев 8 февраля в результате рабочего восстания Киев.
Насколько долгосрочным был большевистски-германский альянс, показывает тот факт, что он быстро восстановился и при новых республиканских властях Германии, несмотря на то, что они подавили все попытки захвата власти поддержанными из Москвы коминтерновцами.
4. «Памятуя о том, что часть аристократии была изгнана из России, вместо которой пришли, как у нас иные любят говорить, «кухарки и бандиты», стоит отдавать себе отчёт, что Ленин тоже был дворянином, равно как и множество виднейших большевистских деятелей и руководителей партии» (далее следуют ссылки на дворянское происхождение Ленина, Орджоникидзе, Маяковского и даже чекиста Глеба Бокия).
Нет ничего нового в том, что представители аристократии встают на сторону антиаристократических движений. Тут можно привести массу исторических примеров, начиная со знаменитого афинянина Перикла и до герцога Филиппа Орлеанского.
Сами приводимые Прилепиным имена показывают, что количество дворян среди вождей большевиков было пренебрежимо мало (особенно если исключить из их списка пропитанных ненавистью ко всему русскому и считавшихся в Российской империи априори революционерами польских шляхтичей наподобие Дзержинского).
Степень «потомственности» дворянства Ленина тоже преувеличивать не следует – Илья Николаевич был сыном мещанина и получил чин, дававший право на потомственное дворянство, только семь лет спустя после рождения Володи.
Отношения между большевиками и дворянством определялись не отдельными личностями, а политической философией большевизма, сущность которой составлял принцип классовой борьбы, а дворяне, равно как и духовенство, и буржуазия, и зажиточные крестьяне, рассматривались как классовые враги, подлежащие уничтожению.
5. «В Красной армии служило 75 тысяч бывших офицеров (из них 62 тысячи – дворянского происхождения), в то время как в Белой около 35 тысяч из 150-тысячного корпуса офицеров Российской империи)».
Приводимые Прилепиным цифры являются произвольным вымыслом,
запущенным советским исследователем Кавтарадзе в книге «Военные специалисты на службе Республики Советов 1917–1920 гг.».
Эти спекуляции опровергнуты в фундаментальном исследовании С.В. Волкова «Трагедия русского офицерства».
Кавтарадзе произвольно суммировал такие совершенно разные категории, как: 1) 8 тысяч офицеров, добровольно пошедших на службу большевикам во время формирования войск антигерманской «завесы» весной 1918 года, то есть желавших продолжить борьбу с врагом, но обманутых большевиками. Значительная их часть покинула Красную армию, а то и присоединилась к белым;
2). Около 48 тысяч бывших офицеров, призванных в Красную армию в 1918–1920 годах, зачастую с применением насилия;
3). Около 14 тыс. пленных белых офицеров, поступивших в Красную армию ради сохранения жизни. Эти бывшие офицеры составляли, по разным подсчетам, от четверти до трети всего комсостава Красной армии, причем их доля неуклонно снижалась, так как большевики не доверяли военспецам.
Манипуляцией является и названная численность офицерского корпуса Российской империи в 150 тысяч, – на самом деле это численность находившихся в строю офицеров действующей армии, в то время как в число тех, кто служил большевикам, включаются все офицеры, где бы они ни находились в 1918 году – в тылу, госпитале и т.д.
По подсчетам Волкова, численность офицерского корпуса на конец 1917 года составляла 276 тысяч, так что количество всех пошедших к красным офицеров не составляло и четверти от этого числа.
Для сравнения: в Белом движении приняло участие 170 тысяч офицеров (больше, чем Прилепин насчитал их всего), из которых 55 тысяч (на 20 тысяч больше, чем Прилепин насчитал белых офицеров в целом) погибли в боях с большевизмом и примерно столько же оказались в эмиграции.
«Вы все еще хотите, – вопрошает Прилепин, – поговорить о том, как кухарки и сиволапые бандиты обманом и нахрапом победили белолицых и прекрасных русских дворян, не изменивших присяге и верных императору?»
О качестве пошедшего к большевикам офицерства следует поговорить отдельно.
К 1917 году командный состав русской армии подразделялся на две большие группы: первая – кадровые офицеры Императорской армии, подобные Рощину из «Хождения по мукам» А.Н. Толстого.
Эта категория очень серьезно пострадала во время Первой мировой, когда в её начальный период была выбита значительная часть кадрового офицерства (что и предопределило кризис дисциплины в императорской армии).
Вторая – офицеры производства военного времени, такие как поэты Николай Гумилев и Александр Блок, Телегин из того же «Хождения», пресловутый прапорщик Крыленко и т.д.
Офицеры второй категории были, по сути, обычными интеллигентами в погонах, не обладавшими ни кастовым военным сознанием, ни зачастую серьезной военной подготовкой.
К концу войны редкий грамотный человек был не при погонах.
Генерал Гурко с пренебрежением говорил об офицерстве, «вышедшем из среды банщиков и приказчиков». Значительная часть из них, прапорщики, не слишком отличалась и от солдатской массы, и от штатских, из рядов которых они недавно вышли.
Подавляющее большинство покрасневшего офицерства составляли именно офицеры производства военного времени. Кадровые офицеры составляли в Красной армии не более 6% комсостава.
В Википедии фигурирует список из 385 царских генералов, служивших в Красной армии.
Даже если принимать его на веру без критики, то необходимо осознавать, что уже на лето 1916 года в императорской армии было около 4 тысяч генералов, а к концу 1917-го их стало еще больше.
В Красную армию пошло служить не более 10% генералитета.
В их числе практически не было командиров высшего звена времен Первой мировой – по большей части это были либо штабные генералы (такие как Михневич, Маниковский, Зайончковский), либо лихие полковники, выслужившие генеральские чины на войне.
Еще более характерно то, что самостоятельного командования этим генералам большевики практически не поручали, держа их в качестве спецов-консультантов и плотно окружая всевозможными комиссарами. Редким исключением был генерал-майор Ольдерогге, добивавший армию Колчака в Сибири осенью 1919 года.
Еще более показательна судьба большинства царских генералов и обер-офицеров, пошедших на службу к большевикам.
Они были уничтожены в 1931 году по сфабрикованному ОГПУ делу «Весна». В рамках этого дела были арестованы 3000 человек. Упомянутый Ольдерогге и многие другие – расстреляны.
В 1937–1938 годах были расстреляны и те арестованные по данному делу, кто сперва получил лишь тюрьму и ссылку: крупнейший военный теоретик Свечин, генералы Сытин, Верховский, Морозов…
Так что либо советская власть набрала в Красную армию врагов и служили они ей неискренне, либо большевики сознательно уничтожили поверивших им и решившимся служить совнаркому из любви к Родине офицеров и генералов.
6. «Гражданскую войну устроили белые…».
Первым актом Гражданской войны в России стал насильственный захват большевиками власти в Петрограде и Москве, сопровождавшийся, к примеру, артобстрелом Кремля, узурпация власти.
Автор, очевидно, предполагает, что все граждане бывшей Российской империи должны были подчиниться этой узурпации на том основании, что в столице какой-то съезд советов объявил о переходе власти в руки некоего совнаркома.
Если всякий, силой захвативший власть, тем самым имеет право на безоговорочное подчинение, то совершенно непонятно, что майор Прилепин делает в рядах армии ДНР – по его же логике типичных мятежников, не подчиняющихся самозахватной власти в Киеве и «устроивших» войну тем, что решили не сдаваться майданным узурпаторам.
«Была осуществлена интервенция четырнадцатью (14!) странами – и в такой ситуации сваливать жертвы Гражданской войны на одних большевиков – несусветная дичь».
Представлять большевиков защитниками России от интервентов – давний пропагандистский ход.
Интервенция стран Антанты имела в виду локализовать последствия отпадения важнейшего союзника в разгар Мировой войны и заключения его узурпаторским правительством сепаратного мира.
Ни Англия, ни Франция, ни США не пытались захватить часть российской территории, не предпринимали военных попыток свергнуть большевиков
(а такие попытки были бы, скорее всего, успешными), крайне скупо поддерживали антибольшевистское сопротивление и крайне настойчиво требовали с него золото.
Весной 1919-го Антанта и вовсе приняла решение отказаться от военного вмешательства в Гражданскую войну в России. Никакой угрозы большевистскому режиму ни одна из «интервенций» не представляла.
7. «Первые законы, которые приняли пришедшие к власти большевики, не носили никакого репрессивного характера. Большевики явились во власть в качестве невиданных идеалистов, освободителей народа и, в самом лучшем смысле слова, демократов».
27 октября (9 ноября) был принят «Декрет о печати», четвертый по счету из декретов советской власти.
В нем обосновывались и вводились критерии для репрессивных запретов органов «буржуазной» печати совнаркомом. Таких критериев введено было три: призывы «к открытому сопротивлению или неповиновению Рабочему и Крестьянскому правительству» (т.е. непризнание узурпаторов законной властью); попытки посеять «смуту путем явно клеветнического извращения фактов» (т.е. любая информация, которую большевики считают для себя невыгодной); призывы «к деяниям явно преступного, т.е. уголовно наказуемого характера» (в условиях отсутствия на тот момент уголовного кодекса – призывы к любым неугодным совнаркому действиям).
В дальнейшем в течение ноября и декабря накал проповеди насилия в декретах советской власти неуклонно нарастает: Конфискация частных типографий и запасов бумаги (17 ноября – здесь и далее новый стиль), введение государственной монополии на объявления (20 ноября), требования арестов и «революционного суда народа» для всякого, кто «вредит народному делу» (18 ноября), прямой запрет на переговоры и посредничество с «вождями контрреволюционного восстания» (8 декабря), приказ об аресте руководства кадетов как «партии врагов народа» (11 декабря).
Вот такие «в самом лучшем смысле слова демократы».
8. «Столкнувшись с возможностью распада империи и сепаратистскими движениями на национальных окраинах, большевики немедленно изменили тактику и стремительно собрали империю, в итоге окончательно потеряв только Финляндию и Польшу, нахождение которых в составе России и ныне кажется неактуальным и чрезмерным.
При всём желании, большевики не могут именоваться «разрушителями империи» – они всего лишь именовали свои наступательные походы «интернациональными», однако результатом этих походов было традиционное российское «приращивание земель».
В прославляемой Прилепиным «Декларации прав и народов России» четко зафиксировано «право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства».
Выходит, большевики были обычные лицемеры – как только народы реально попытались воспользоваться провозглашенным правом, те тут же «немедленно изменили тактику» и занялись «приращиванием земель». Очень напоминает отношение большевиков к любым другим правам.
Но и никаких земель большевики, разумеется, не приращивали.
К моменту окончания Гражданской войны на Дальнем Востоке они потеряли Прибалтику, Западную Украину и Западную Белоруссию, признанные за Польшей по Рижскому мирному договору, Бессарабию, отторгнутую Румынией. Всё это Сталин вернул в 1939 году никак не благодаря большевизму, а благодаря Мировой войне и договоренностям с Гитлером (и ничего из этого, кроме районов, возвращенных из состава Эстонии и Латвии, в границах собственно советской России не оказалось).
По дороге потерялся аж до 1944 года Урянхайский край, ныне Тува. Навсегда были потеряны в 1921 году, благодаря Московскому и Карсскому договорам с «другом Кемалем», области Западной Армении: Карс, за который столько раз лили кровь русские солдаты, и гора Арарат.
Признавая независимость Финляндии, Ленин щедрым жестом признал за ней Выборг, отбитый еще Петром Великим у шведов.
В 1940 году Выборг вернулся в состав России только благодаря маршалу Маннергейму – его отчаянное сопротивление советским войскам привело к тому, что Сталину, вместо договора с марионеточной Финляндской Демократической Республикой Куусинена, по которому СССР дарил ей половину Карелии и проводил границу южнее Выборга, пришлось заключить полноценный мир на жестких условиях.
Ни единого приращения русской земли большевики не сделали до самого занятия Львова в ходе сталинского «освободительного похода». Но вот только
Львов вошел бы в состав Российской империи, если бы царя не свергли.
А в сталинском варианте он оказался отравленным подарком, заразившим Украину самой радикальной бандеровщиной.
9. «Царя нет – это раз. Есть белые генералы, которые в целом были готовы на вышеизложенный расклад и распил страны, – это два. И есть большевики, которые этому раскладу и распилу противостояли».
Апология ленинской национально-территориальной политики дается Прилепину особенно мучительно. Тут и повторение либерального тезиса о том, что «все империи распадаются», и апелляция к соглашению Англии и Франции «о разделе зон влияния в России».
Начнем с явной подмены. Белые сражались за единую и неделимую Россию. Это был главный лозунг и главная цель Белого движения.
И Колчак, и Деникин, и Врангель категорически отказывались от признания сепаратистских образований на территории Российской империи.
Как уже говорилось выше, трактовать соглашение Англии и Франции от 23 декабря 1917 года, которым устанавливались зоны ответственности союзных держав на юге России, в условиях продолжающейся Мировой войны как «раздел России между Англией и Францией» нет никаких оснований.
Автору может сколько угодно не нравиться тезис о том, что именно большевизм заложил атомную бомбу под единство России. Но ничего нельзя поделать с тем фактом, что именно большевиками создана была в 1920 году «Киргизская АССР», переименованная в 1925 году в Казахскую, причем её столицей до 1925 года был Оренбург – так изощренно мстили большевики Оренбургскому казачьему войску за непокорство.
Чудо, что в итоге этот русский город был исключен из состава Казахстана и остался в РСФСР. Многим другим частям Южной Сибири повезло в этом смысле гораздо меньше.
Везде, где могла, создавала советская власть республики с правом отделения и автономии, формировала «титульные нации», выделяла им средства на развитие, конструировала им историю и впаривала им латинский алфавит (к которому сегодня с такой помпой возвращается Назарбаев).
Об этом есть прекрасная книга Терри Мартина «Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР в 1923–1939».
Отец-основатель украинского сепаратизма Михаил Грушевский в роли президента Академии Наук УССР смог осуществить то, о чем он даже и не мог мечтать в роли президента Украинской Народной Республики, – превратить миллионы малороссийских крестьян в «украинцев».
Украинизация была магистральной политикой советской власти в 1920–1930-е годы и никогда в полной мере не прекращалась и позднее.
Да, Сталин местами эти процессы притушил (хотя именно он вместо АССР создал Казахскую, Киргизскую, Карело-Финскую, которую, по счастью, упразднил Хрущев, союзные республики), но никогда полностью за советский период они не заглохли.
И эти искусственно сформированные коммунистами границы «рванули» в 1991-м благодаря либералам.
Кто больше виновен в падении? Тот, кто долго и трудолюбиво подпиливал ножки стула, или же тот, кто со всего размаху уложил на него свой афедрон?
10. «Патриарх Тихон предал большевиков анафеме, говорят нам. Нельзя большевиков поддерживать поэтому. Но ведь патриарх Тихон и Белое движение не благословил, не принял».
Патриарх Тихон предал анафеме не большевиков, а всех, кто творит кровавые расправы над Церковью
и верующими людьми, ее защищающими, кто убивает священников, грабит храмы, обдирает иконы, оскверняет священные сосуды.
А вот собственно большевиков как таковых патриарх сурово обличал в своем послании от 13 (26) октября 1918 года, и его слова бьют наотмашь, в том числе и по Прилепину:
«Великая наша Родина завоевана, умалена, расчленена, и в уплату наложенной на нее дани вы тайно вывозите в Германию не вами накопленное золото».
«Никто не чувствует себя в безопасности; все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела. Хватают сотнями беззащитных, гноят целыми месяцами в тюрьмах, казнят смертью часто без всякого следствия и суда, даже без упрощенного, вами введенного суда.
Казнят не только тех, которые перед вами в чем-либо провинились, но и тех, которые даже перед вами заведомо ни в чем не виновны, а взяты лишь в качестве «заложников», этих несчастных убивают в отместку за преступления, совершенные лицами не только им не единомышленными, а часто вашими же сторонниками или близкими вам по убеждению».
«Сначала под именем «буржуев» грабили людей состоятельных, потом под именем «кулаков» стали уже грабить более зажиточных и трудолюбивых крестьян, умножая, таким образом, нищих, хотя вы не можете не сознавать, что с разорением великого множества отдельных граждан уничтожается народное богатство и разоряется сама страна».
Так что уже совсем не важно, поддерживал ли Белое движение патриарх, находившийся в руках большевиков и в постоянной смертельной опасности, или не поддерживал.
11. «Большевики произвели национализацию промышленности – более всего они ущемили интересы крупного капитала, отдав предпочтение интересам трудящихся. Более всего в Гражданской войне был заинтересован, образно выражаясь, российский список «Форбс»…».
Не совсем понятно – интересам каких конкретно трудящихся отдали приоритет большевики? Рабочих, которые были обречены на несколько лет разрухи, голода, остановившихся заводов? Крестьян, взвывших от террора комбедов и продразверстки, а потому поднявших затравленное газами Тамбовское и многие другие восстания?
При «эксплуататорах» экономика России росла на 8% в год, а при власти советов больше десятилетия нагоняла призрак самой себя из 1913 года.
Что же касается «членов российского списка «Форбс», то за вычетом убитого при загадочных обстоятельствах в 1918 году в Москве богатейшего человека России Н.А. Второва прочие эмигрировали и скончали живот свой в Париже или Монако. 127-метровая яхта М.И. Терещенко «Иоланда» была в 1920-е годы самой большой яхтой в мире.
Как в то же самое время жили пролетарии, освобожденные от гнета эксплуататоров и царского социального законодательства, хорошо описал сам певец большевицкой власти Маяковский: «сидят впотьмах рабочие, подмокший хлеб жуют».
Впрочем, это были еще цветочки. Вместо города-сада их в ближайшем будущем ожидала система принудительного труда, которая и стала главным сталинским «ноу-хау» в ходе индустриализации.
Не имея возможности сконцентрировать достаточно капитала для полноценного осуществления задуманных на пятилетку планов, товарищ Сталин нашел решение – он свел практически к нулю цену другого производственного фактора, труда.
Впервые в истории была проведена современная индустриализация на базе рабского труда.
Большевики и в самом деле уничтожили частный капитал. Единственным капиталистом осталось государство. И теперь уже не предприниматели, а оно вело переговоры с трудящимися, подкрепляя свои слова чекистским маузером.
В то время как их собратья в Европе и Америке добивались всё более выгодных условий оплаты труда, оформления системы социального государства, русские рабочие десятилетиями оставались на рабском положении и еще считали, что им повезло, если их не перевели из рабов встречного плана в рабы ГУЛАГа.
12. «В Гражданской войне победил, в первую очередь, русский народ. Русская революция, случившаяся 7 ноября 1917 года, – и заслуга, и победа, и трагедия русского народа. Он несёт за неё полную ответственность, и он вправе гордиться этим великим свершением, изменившим судьбу человечества».
Не буду спорить с тем, что в Гражданской войне победил именно русский народ. Не поддержи слишком многие русские большевиков, активно или покорностью, никакие латышские стрелки и китайские добровольцы не даровали бы Ленину и его шатии победы.
Вот только победил русский народ сам себя. И ту свою часть, что осмелилась выступить за честь, правду Божию, страдающее Отечество – единую и неделимую Россию. Такая победа обрекла практически всех, кто склонился перед большевизмом, на десятилетия нищеты, террора, рабства, зощенковского быта.
Для этих людей единственным утешением в быту была надежда, что они мучатся ради великих свершений, ради Большого Проекта.
Им никто не напомнил, что совсем недавно царская Россия осуществила один из самых грандиознейших проектов в истории человечества – всеконтинентальную магистраль Транссиб. И сделала это без всякого напряжения сил, не платя за инфраструктурный прорыв десятками тысяч человеческих жизней.
Каждое человеческое сообщество, в том числе и русский народ, имеет набор базовых ценностей и целей: духовные – распространение своего мировидения, своей веры, укрепление самобытности, оригинального творческого начала в национальной культуре; материальные – улучшение благосостояния и увеличение численности народа; политические и геополитические – увеличение своего ареала обитания и безопасности границ.
В достижении всех без исключения этих целей русский народ в ХХ веке провалился именно благодаря большевистскому перевороту.
Православие пережило жесточайшее гонение, поставившее Русскую Церковь на грань уничтожения. Оригинальность русской культуры, достигшей высшего расцвета на рубеже XIX–XX веков, начала насильственно стираться. Русские люди были обречены на десятилетия ужасающей нищеты, террора, голода и провал в невообразимых размеров демографическую яму.
Закончился большевистский период стремительным сжатием границ, сужением ареала обитания русских и превращением нашего народа даже в России в людей второго сорта.
Если это – «победа», то главное не победить себя таким же образом еще раз.
https://vz.ru/columns/2017/11/8/894324.html
* * *
Подлинная История Антирусской Революции.