Праправнук Государя Александра II открыл для себя историю «красного террора».
В июле 2012 г. по приглашению Национального Общественного Комитета «Взыскание Погибших» в Россию из США прибыл Князь Михаил Павлович Романов-Ильинский. Главная цель его визита – личное ознакомление с проблемой останков жертв красного террора, обнаруженных в Петропавловской крепости. Предполагается, что среди страшных находок есть и останки его прадеда – Великого Князя Павла Александровича (1860-1919). 5 июля князь Михаил Павлович с супругой, в сопровождении членов НОК «Взыскание Погибших», посетил Петропавловскую крепость, где встретился с археологами и осмотрел их находки. Князь Михаил Павлович горячо поддержал инициативу НОК «Взыскания Погибших» по погребению обнаруженных останков на территории Петропавловской крепости и сооружению на площадке за Великокняжеской усыпальницей, близ Артиллерийского цейхгауза, мемориала жертвам красного террора. Предлагаем вниманию читателей статью М.К. Кротовой об этих событиях.
ЗАЧЕМ ОНИ СТРЕЛЯЛИ В СОЛДАТ?
Праправнук Государя Александра II открыл для себя историю «красного террора»
Не перестаю удивляться совпадениям в моей жизни. Вспомнилась встреча в мастерской реставратора-позолотчика Татьяны Матвеевны Телюковой. (Уже много лет она, коллега моей покойной матери, работает в Павловском дворце-музее.) Бываю и в Павловске, и во дворце, и в этой мастерской часто – люблю эти места, и здесь я не оригинальна. То мое посещение (было это года четыре назад) могло окончиться как обычно – чаепитием и обсуждением последних музейных новостей, если бы в мастерскую не вошел главный хранитель музейных фондов Алексей Николаевич Гузанов. «Примите, Татьяна Матвеевна, гостей из Америки, расскажите о реставрации позолоты», – попросил Гузанов. Татьяна Матвеевна к приему гостей, даже иностранных, привычная. Причесалась, губы подкрасила: «Пусть идут, Алексей Николаевич!» «Это Майкл Романов-Ильинский со своей супругой Деборой», – представил гостей главный хранитель. А мне как бы в сторону добавил: «Прямой потомок Государя Александра Второго».
Общение тогда было милым и приятным, хотя говорили через переводчика. Впрочем, смотреть на старинные вещи, обсуждать их историю, видеть, как они в руках мастера обретают вторую жизнь – ну какого нормального человека это может не радовать! В приподнятом настроении был и Майкл Романов – прогулка по Павловскому дворцу всегда возвышает и дает пищу для души. А тут еще и реставрационная «кухня», и золото, как шутливо заметила Татьяна Матвеевна, делающее её, восьмидесятилетнюю, молодой девушкой. При этих словах оживилась и Дебора – надо взять на заметку!
На прощание я сказала несколько слов о подвиге реставраторов, восстановивших дворец Императора Павла Петровича после Второй мировой войны. При этом и Майкл, и Дебора сделались серьезны – знают, что дворец был разрушен и восхищены трудом реставраторов…
Когда американские гости ушли, Татьяна Матвеевна вдруг сказала: «Вот когда-то мы их гнали из дворцов, теперь они сюда приезжают, восхищаются. Но ничего в нашей жизни не понимают…»
Я не стала тогда уточнять у Татьяны Матвеевны, кто это «мы». Тем более что сама она точно никого никуда не гнала, да и мои деды и прадеды – тоже. В поколении Татьяны Матвеевны – подростков, потерявших родителей во Вторую мировую, воспитанных в детских домах, в эвакуации, легенда о «счастливом» сталинском детстве живет до сих…
Но вернусь к совпадениям.
Нынешней зимой участниками различных общественных организаций был создан Национальный Общественный Комитет «Взыскание погибших». Идея создания связана с недавними археологическими раскопками в Петропавловской крепости и всеми обстоятельствами, возникшими вокруг этой драматической истории. Собственно, раскопки в крепости идут постоянно – по причине постоянных ремонтных и восстановительных работ. Однако в течение последних двадцати лет на территории Заячьего острова межу Головкиным бастионом и Кронкверской протокой в ходе земельных работ трижды находили человеческие останки. А в конце декабря 2009 года была вскрыта могильная яма с останками 16 человек! Начались поисковые работы… До сих пор информация о том, что на территории крепости в первые послереволюционные годы происходили массовые расстрелы людей, в сознании жителей нашего большого города зафиксирована довольно слабо. Да будем честными: мало кого сегодня, в двадцать первом веке, волнуют те – СОВСЕМ БЛИЗКИЕ ИСТОРИЧЕСКИ! – события. Слишком много проблем, слишком много искушений у современного россиянина.
Тем не менее археологи к 2012 году сделали немало – более ста скелетных останков хранится сейчас в «камералке». Ведутся поиски «расстрельных» списков. Нашлись родственники генерала А.Н. Рыкова – одного из тех, кто был убит в числе уже упомянутых шестнадцати человек. Останки А.Н. Рыкова похоронены на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга.
В 2011 году в свет вышла книга «Красный террор в Петрограде», где собраны воспоминания и свидетельства о том, как большевики расстреливали неугодных им людей. Однако археологические и архивные работы необходимо продолжать, так как, по предположениям специалистов, в крепости было расстреляно не менее тысячи человек. Необходимо проводить консервацию останков, а также различные виды экспертиз, в том числе и генетическую. На все это нужны средства, и немалые. И помощь неравнодушных людей здесь необходима постоянно. Комитет «Взыскание погибших» и включает в свой круг таких людей.
Одним из примечательных моментов истории с раскопками является то, что среди костных останков находятся и останки расстрелянных в крепости Великих Князей – Дмитрия Константиновича, Николая Михайловича, Георгия Михайловича и Павла Александровича (трое из них причислены РПЦЗ к лику новомучеников еще в 1981 году). Правнуком Великого Князя Павла Александровича и является уже упомянутый Майкл Романов-Ильинский – Князь Михаил Павлович Романов-Ильинский.
По приглашению председателя комитета «Взыскание погибших» Дмитрия Кирилловича Матлина правнук Великого Князя и прибыл в Санкт-Петербург в очередной раз – в июле 2012 года. Этот визит существенно отличался от предыдущих посещений Северной столицы. Михаил Павлович побывал в Петропавловской крепости – но не в парадной ее части. Археологи Владимир Игоревич Кильдюшевский и Наталья Евгеньевна Петрова показали правнуку Великого Князя Павла Александровича свои находки.
…Я чуть опоздала на эту встречу и, увы, не застала того, какой была первая реакция Михаила Павловича на увиденные страшные артефакты. Потом он сказал, что открыл заново для себя огромный пласт истории России. Особенно поразили Майкла Романова-Ильинского предметы благочестия, найденные в раскопах, – православные крестики, медальоны с изображениями святых. Пока они размещены на особых маленьких стендах. Собственно, описывать ощущения от посещения этой «кладовой смерти» невозможно. Каждый страдает (или не страдает) в одиночку, сам – видимо, в зависимости от того, считает ли себя частицей истории России или, напротив, абсолютно равнодушен к тому, что было «до него».
Князь Михаил Павлович Романов-Ильинский – потомок Российского Государя, однако родился, вырос, учился и сейчас живет в Америке. Русской историей стал интересоваться, когда был уже взрослым человеком двадцати восьми лет, – приехал на родину своих великих предков впервые в 1989 году. Потом посещал Россию еще несколько раз. Было много разных встреч и ярких впечатлений. «Но то, что он увидел в крепости, словно перевернуло все в душе», – при этих словах Михаил Павлович едва сдерживал слезы.
Он непременно будет рассказывать об увиденном всем своим знакомым в Америке, в других странах. Сам готов помогать людям, которые занимаются этим непростым, но таким благородным делом, в первую очередь, распространением информации и поисками родственников погибших от рук большевиков. Готов дать кровь на генетический анализ, если это потребуется.
«Я, конечно, читал о революции в России, но, наверно, знаю не более, чем средний американец. Буду честным, были другие интересы, – сказал Михаил Павлович. – А тут вижу такие страшные экспонаты, они столько говорят о тех далеких событиях! Все эти предметы, найденные в могильных ямах, должны видеть современные люди, как можно больше людей. Музей истории города, надеюсь, откроет такую экспозицию… Теперь я знаю, что в революцию погибли не только аристократы, не только богатые люди, но самые обычные люди, мало кому известные – солдаты, моряки, кадеты. Рядом с костными останками археологи нашли вещи этих людей. И теперь уже никто не скажет, что эти кости «из восемнадцатого века»…
…Из душной и не очень приспособленной для хранения важных артефактов, свидетельствующих о страшных днях большевицкой революции, мы вышли в скверик, что за Артиллерийским цейхгаузом, с восточной стороны сквера – Великокняжеская усыпальница. «Вот здесь, в этом сквере и нужно поставить памятник убиенным в дни красного террора, – сказал Дмитрий Матлин. – А если удастся определить останки расстрелянных князей, то они должны быть похороненными в усыпальнице. Это будет справедливо, так бы и Бог судил».
Князь Михаил Павлович согласился с тем, что лучшего места для памятника и быть не может.
Тут я ему и напомнила о нашей встрече в Павловске. «Да, да, – улыбнулся он. – Но об этом можно потом поговорить…Сейчас не время».
Возвращаясь из крепости, я думала о том, как губительно мало мы знаем о нашей земле, о России. И моя старинная знакомая Татьяна Матвеевна Телюкова, и все мои друзья и родные, и Майкл Романов-Ильинский, и я сама…Но если мы вновь встретились с Майклом, встретились по делу, может быть, самому важному для нас с ним, значит, все это не случайно. Ведь у Господа нет ничего случайного. Я это повторяю часто. Повторю и вновь.
Марина КРОТОВА, член Национального общественного комитета «Взыскание погибших»
****
Невероятный зигзаг судьбы: сын великого князя Дмитрия Павловича Романова, участника убийства Распутина, царствует в Палм-Бич, Флорида. Он мэр этого американского городка. Недавно мистер, точнее, светлейший князь Пол Романов-Ильинский впервые побывал в России.
«Отец говорил на семи языках»
— Господин Ильинский, у вас блистательная генеалогия, ваш папа — кузен Николая II. А матушка тоже была голубых кровей?
— В Америке нет понятия «аристократ». Моя мама Одри Эмери выросла в Нью-Йорке, потом переехала во Францию, где и прошло почти все мое детство. А ее мать, то есть моя бабушка, где только ни жила — и в Палм-Бич, и в Нью-Йорке, и на Лонг-Айленде, и в Париже. Мои родители познакомились на приеме в парижском отеле «Ритц» в 1925 году. А в 1928 году родился я — в Лондоне. Так что сначала я был англичанином. Возможно, им бы и остался, если бы не война. А поскольку моя мать не отказывалась от американского гражданства, я автоматически получил его, когда прибыл в США. Хотя настоящим американцем почувствовал себя лишь во флоте.
— Покинув родину, ваш отец избежал многих напастей. Перелет через океан — еще один необратимый шаг. Что-нибудь из прежней жизни вы с собой взяли?
— Конечно! Книги, фотографии, прекрасную мебель в русском стиле, столь необычную для Америки… Картины, нарисованные отцом… У меня много икон. Однако большинство вещей куплено в Европе после революции. Каждый в нашей семье увлекается чем-то особенным. Я, например, собираю русские ружья и оловянных солдатиков — таких не делают больше нигде.
— Реликвии, связанные с вашим отцом, сохранились?
— Знаете, он покидал Россию второпях и вряд ли что-то захватил с собой. Но в этом преуспели другие люди, вывозившие царские реликвии для продажи за границей. В Париже, в антикварном магазине «Жорж Санд», и по сей день можно приобрести очень красивые русские вещи (есть такой магазин и в Нью-Йорке). Они вращаются на рынке, и вот у меня раздается телефонный звонок: «Мэр, я купил портсигар точь-в-точь как твой!».
— Вы сказали о книгах. На русском?
— У меня множество русских книг на английском. Я вырос на русских сказках, этих изумительных страшилках! Потом их читали мои дети, теперь — внуки. У нас в семье уговор: кто надумал продать русскую вещь, будь то кресло, картина или карандаш, должен немедленно сообщить остальным, чтобы ее купил один из нас.
— Сказки сказками, но образование вы получили чисто американское, не так ли?
— Сперва отец занимался моим образованием. Он рассказал мне все, что знал о России, ее истории.
— Например, о Распутине?
— Как раз это считалось запретной темой. Возможно, они обсуждали что-то с матерью — не при мне, я был ребенком. Но у меня были и другие источники информации. Несмотря на то что и мои родители, и я, и жена, и дети — православные, в детстве я ходил в католическую церковь. Просто в провинциальном французском городке, где мы жили, она была единственной. И там был священник, иезуит, очень интеллигентный и образованный. Он разбирался в русской истории не хуже моего отца!.. Вы спросите, почему я не говорю по-русски? Дома говорили на французском, моя уэльская няня — на английском, а мать отказалась учить русский из-за его сверхсложности. Мой отец говорил и писал на семи языках — у русских колоссальные лингвистические способности. Но некому было научить меня!
Я прилетел в Штаты лет в десять (родители уже были разведены, отец жил в Швейцарии) с няней и собакой, и сперва посещал обычную школу в Южной Каролине. Потом — частную школу в Вирджинии. Поступил в университет этого штата. А после университета, когда шла война с Кореей, был мобилизован во флот, но — повезло! — попал в Японию в качестве военного полицейского. Так что не успел оглянуться, как мы уже были в Австралии и паковали чемоданы. Вдобавок я получил звание офицера разведки, хотя никогда разведчиком не был.
— Разведчики всегда так говорят!
— Ха-ха! Но это правда, поскольку все 40 лет, включая пребывание в запасе, числился во флоте, а не в армии. Начал рядовым, закончил полковником. Американцы шутят: резервистам повышают звание, чтобы держать их в тонусе. Уже будучи в отставке «заболел» фотографией. Издано несколько книг с моими снимками, их печатали в солидных журналах. И все это время жил в Палм-Бич, который стал моей гаванью.
«Мне нравится слово «правление»
— Оказывается, вы единственный потомок Романовых, сделавший политическую карьеру. Трудно быть мэром в Америке?
— У меня свои трудности, у Джулиани (мэр Нью-Йорка) — свои. Хотя по мне лучше быть Ильинским в Палм-Бич, чем Джулиани в Нью-Йорке. Наш южный городок отличается прыгающей численностью населения. Летом он составляет 10 — 11 тысяч, зимой, когда в большинстве других штатов холодно, превышает 35 тысяч. Разница ощутима, не правда ли? Все дома и отели переполнены не менее четырех месяцев в году. А чем больше людей, тем больше забот. Одна из них — парковка автомобилей. Американец так устроен, что не поедет на автобусе или чужой машине — только на своей. Если напротив магазина нет парковочной площадки или она заполнена, он этот магазин игнорирует. Неважно, что за углом, в десяти шагах есть стоянка. Он хочет оставить машину напротив входа. И звонит мне: «Послушайте, в городе негде припарковать автомобиль. Вы мэр, сделайте что-нибудь!». В конце 70-х мы приняли закон: при каждом новом здании должна быть стоянка. Так, если строится жилой дом на 200 обитателей, надо обеспечить парковку 200 автомобилей, на земле или под землей.
— Зато приезжие пополняют городской бюджет!
— Верно. У нас во Флориде есть «налог на койку». Его платит каждый, кто снимает комнату. Часть этих средств идет на обустройство гостиницы, часть — городу. Кто в большом плюсе, так это соседний Орландо, где расположен «Мир Диснея». Туда стекаются туристы со всего мира, а гостиничный комплекс (30 тысяч мест) всегда переполнен.
— Похоже, в Палм-Бич у вас абсолютная власть…
— Если бы так! У каждого американского города есть устав. Мэр не вправе вносить в него изменения. Моя задача — следить за тем, чтобы действующий устав соблюдался. Сейчас члены городского совета намерены внести в него поправки, а я против! Так что предстоит нелегкая борьба — и за устав, и за пост мэра.
— Ваше происхождение — козырь в этой борьбе?
— Важно не кто ты, а какой. Некоторые думают, что если я потомок царской семьи, то волен заниматься чем угодно. Это не так. И мне нравится моя работа, все время с людьми. Порой и сам удивляюсь, сколько народу знает о моих предках. Правда, иные посетители приходят в мэрию лишь затем, чтобы увидеть русского князя. Как-то меня спросили, почему у моих дверей не висит российский флаг. Но у меня нет даже американского.
— А какая табличка на дверях вашего кабинета?
— Пол Р.-Ильинский. «Р» — это Романов. Американцы верны своему среднему имени, а у меня оно русское. Но когда сильно допекают любопытствующие, табличку я переворачиваю. Как видите, сложно быть и Романовым и американцем одновременно. Мои политические оппоненты готовы отказать мне в доверии, поскольку я, русский, управляю американским городом. «Господин Ильинский, — говорят они, — считает себя императором». Им невдомек, что иногда русские больше похожи на американцев, чем на самих себя. И наоборот.
— Сами вы себя кем ощущаете?
— Сложный вопрос. Надевая форму, особенно парадную, я чувствую себя американцем. Мне очень нравится быть офицером морского флота! Но ведь я наполовину русский, и потому способен лучше понимать людей. Будь это не так, я не достиг бы и половины того, что имею. Когда с утра я встаю, открываю гараж, сажусь в свой «бьюик» и еду на работу, я американец. Но приезжая в офис и видя людей, ждущих меня у двери, уже не понимаю: американец я или все-таки русский.
— Не просто русский, а сын великого князя…
— Тот факт, что мой отец был великим князем, а ваш — нет, не играет никакой роли. Каждый вспоминает своего отца в минуту одиночества, трудного выбора, быть может, душевного кризиса… Я смотрю на его картины, фотографию на стене и мысленно общаюсь с ним. Что касается моего происхождения, чаще мне об этом напоминают. Например, моя жена — когда я забываю правила поведения за столом.
«Мой сын — вылитый Александр III»
— Ваш младший сын не первый раз в России…
— О, Майкл истый русофил! И если находит благодарных слушателей в Америке, то не упустит возможности рассказать о вашей стране. В каком-то смысле, это и наша страна…
— …но уже ваши внуки — маленькие американцы — почти неизбежно утратят связь с русским языком и культурой.
— А как вы думаете, зачем мы привезли их сюда, в Петербург? Они не верят глазам, они никогда не видели такого прекрасного города, таких церквей — самых красивых в мире. Нас потряс собор, в котором были погребены останки Николая II. Мы встретили столько наших родственников, многих — впервые. Кстати, об истории: я познакомился с внучкой Юсупова Ксенией — это было трогательно и символично. Меня поражает сплоченность людей, спасшихся от революции. Жаль только, что поводом для этой встречи стали похороны.
— И состоялись они в Петропавловской крепости, где был расстрелян ваш дед, великий князь Павел Александрович… К тому же не все ваши родственники приехали. Пишут, что причиной тому — амбиции, династические споры.
— Позвольте мне порассуждать на эту тему. Для меня — трагедия и ошибка, что Джордж, его мать Мария и бабушка Леонида (между прочим она была у нас в Палм-Бич в прошлом году) не приехали на похороны последнего русского царя. Это голос моей американской крови! Сейчас перед вами полковник ВМФ, который убежден: они поступили по-детски глупо. Если президент России нашел время приехать, они — ради Бога! — тоже могли постараться.
— Та ветвь Романовых, о которой вы говорите, претендует на престолонаследие. Причем выдвигает и такой аргумент: раз ваш отец испрашивал разрешение на женитьбу у великого князя Кирилла Владимировича, значит, признавал его императором.
— Не знаю, почему он это сделал, но могу догадаться. Моей американской матери, чтобы называться княгиней, нужна была русская фамилия, и она получила ее — Ильинская, в честь большого имения под Москвой. Отец обратился с этой просьбой к Кириллу Владимировичу — наверное, так было проще, чем через суд, и уважительно по отношению к великому князю.
— Но даже адепты этой ветви признают, что вы — первый потомок Романовых по прямой мужской линии. Шутка ли, правнук царя-освободителя Александра II! У вас не возникало желания посидеть на троне?
— Смеетесь? Я не монархист, в США нет такой партии. По-моему, все эти конституционные демократические монархии сбивают людей с толку. Мои планы скромнее и связаны только с Палм-Бич.
— Разве это имперский масштаб? Вам бы выдвинуться в сенат.
— Я уже слишком стар. Лучше я перееду в Петербург, чтобы наслаждаться видом из окон. Или пойду в Эрмитаж: все американское по сравнению с ним кажется таким заурядным… Вообще я хотел баллотироваться в губернаторы штата, но сейчас этот пост занимает сын Джорджа Буша, экс-президента, а его брат — губернатор Техаса. И оба работают прекрасно. Не вижу смысла состязаться с ними, тем более что я тоже республиканец.
— Неужели?
— Это удивляет даже моих друзей. Но у президента Джефферсона было много либеральных идей, и они воплотились. Кстати, это он основал университет в Вирджинии, который я окончил. Мне нравится его философия… А моя философия возвращает меня в Палм-Бич. Здесь я жил еще мальчишкой. (У нас и в Вирджинии был дом, но не такой родной.) В Палм-Бич я встретил Анжелику, и там мы поженились. Моя служба во флоте началась тоже в Палм-Бич. Я мэр этого города, и если вновь буду избран — круг замкнется.
— А как же российский престол?.. Ваш сын, князь Михаил, лицом и статью — вылитый Александр III.
— Все об этом твердят! Ему осталось отпустить бакенбарды и усы.
Беседу вел Аркадий СОСНОВ
при участии Анастасии ЕВДОКИМОВОЙ
Фото из семейного архива Романовых-Ильинских и Ю. Файнбурга