За обиженных Г.Стерлиговым пидарасов, вступились жидисты-либерасты.. Жалко, что за такие магазины с такими вывесками вступиться некому.

Как рассказывала  Вера Врубель в интервью Радио Свобода в начале июня, для нее эта история началась с недоуменного вопроса 15-летней дочери, увидевшей табличку про «пидарасов». Сейчас Врубель принимает поздравления от друзей и знакомых, поддержавших ее борьбу, но останавливаться на достигнутом она не намерена. Для достижения своей цели – искоренения гомофобии во всем Санкт-Петербурге – Вера Врубель уже заручилась поддержкой знакомых адвокатов.

Закрытие магазина «Хлеб и соль» на Лиговском проспекте первым заметил еще один житель дома №135, Сергей Ушан:

Сам Стерлигов, называющий себя «православным предпринимателем», сообщил петербургскому изданию «Фонтанка.ру» через своего представителя, что «локация магазина» на Лиговском проспекте «оказалась неудачной», поэтому было принято решение открыть его в другом месте.

О своей реакции на закрытие магазина «Хлеб и соль» Вера Врубель рассказала Радио Свобода:

– Как обнаружилось, что магазин закрылся? Как долго он проработал и есть ли какие-то признаки, по которым можно судить, закрылся он временно или навсегда?

– Проработал он около месяца. С момента, когда я увидела, что он открылся, прошло меньше месяца. Мы увидели эту замечательную табличку, которая вызвала абсолютнейшую ярость и необходимость какого-то противодействия, 29 мая. 30 мая я написала первое заявление в местную полицию. Неделю назад я получила ответ из прокуратуры, где было сказано, что они собираются выйти с проверкой и передают [заявление] по подведомственности, так как не видят никакого состава уголовного преступления, а видят, вероятно, административное мелкое хулиганство. На тот момент в витрине магазина уже была табличка «закрыто». Вчера, 19 июня, мой товарищ, идя по улице, сфотографировал, как в магазине уже пакуют коробки и увозят оборудование. Я предполагаю, что ребята решили не дожидаться проверки.

– Вы думаете, это связано с вашими жалобами и заявлениями в полицию?

– У меня нет документального подтверждения, но я уверена, что это связано.

– Представители магазина говорят, что переезжают, потому что локация «оказалась неудачной». С последним утверждением, вспоминая вашу борьбу против этого магазина, не поспоришь. Будете ли вы следить за судьбой этого проекта в Петербурге и продолжать активно бороться с новыми его магазинами, если они откроются не в вашем доме, а где-то в другом районе города?

– Моя гражданская позиция уже не позволяет мне оставить этого так называемого «фермера» в покое. С помощью моих коллег-адвокатов из адвокатского бюро «Торн», с помощью коллегии адвокатов Pen&Paper мы готовим документы для того, чтобы привести в порядок наш город не только с точки зрения победы над мелким хулиганством, но и все-таки с точки зрения победы над гомофобией. Потому что началось это все, в общем, с достаточно локальной задачи, а сейчас эта локальная задача перерастает в задачу глобальную — создать прецедент и показать, что в Петербурге неонацист не может безнаказанно вывешивать в витрине своего частного магазина подобные беспредельные таблички.

Вера Врубель у входа в магазин «Хлеб и соль» на Лиговском проспекте

​– И все-таки вы это расцениваете закрытие магазина как свою победу.

– Я бы сказала, что победы над гомофобией в настоящий момент не произошло, но есть победа над мелким хулиганством. Да, победа есть, маленькая, промежуточная такая победа. Я считаю, что реакция сообщества, которую я вижу, это гораздо большая победа. Потому что молчаливая гомофобия, которая сейчас довлеет в нашем обществе… мне кажется, мы все-таки смогли раскачать эту тему, и народ уже не так боится говорить об этом. Я не чувствую сейчас, что я одна. Я ощущаю большую поддержку друзей, коллег, и это совершенно для меня новое ощущение, что, действительно, я не одна, и что есть люди, которые меня поддерживают и готовы тратить свое личное время и свои усилия на то, чтобы не свои какие-то личные интересы защищать, а все-таки отстаивать какую-то гражданскую позицию. Это для меня абсолютно новый опыт. А правоохранительные органы молчат. Ну, по крайней мере, не мешают нам работать, и за это спасибо.

– К вопросу о реакции сообщества. В предыдущем интервью вы говорили, что комментаторы в вашем «Фейсбуке» разделились на три лагеря. Одни считают, что вы действовали абсолютно правильно, другие говорят, что нужно было действовать еще более жестко, вплоть до «коктейлей Молотова», а третьими были сторонники Стерлигова, которые забрасывали вас оскорблениями. Но я, почитав комментарии, заметил еще и четвертую группу — это люди, которые выступают за право любого частного бизнеса строить свою работу так, как ему хочется, и открыто декларировать любые, пусть даже самые людоедские для кого-то взгляды. Вот этим людям что бы вы могли ответить?

– Этим людям ответить очень просто. Как говорит наш, прости господи, президент – «нужно оставаться в правовом поле». Пожалуйста, любые людоедские взгляды, пока они не нарушают действующее законодательство, имеют право на существование. Но если эти взгляды декларируют публичное оскорбление, дискриминацию или разжигание любой розни, то мне кажется, ответ очевиден — они не имеют права на существование. И любой человек, который ведет подобную деятельность, будет отвечать по закону. Слава богу, у нас еще есть законы, которые позволяют как-то с этим управляться. Мне кажется, это очень простая история. На самом деле, есть еще пятая группа в сообществе — это люди, которые говорят, что я стучу, что я стукачка. (смеется). Этим людям мне особенно есть что сказать, но я сдерживаюсь, потому что понятно, что если у тебя нагадили под дверью и ты вызвал полицию, наверное, ты все-таки не стукач, а ты просто хочешь прибраться. Я хочу сказать, что мы, на самом деле, еще ведь не начали даже делать то, что мы со всеми этими замечательными адвокатами начали делать. Мы нашу основную борьбу только готовим, потому что она требует серьезной подготовки. Я надеюсь, что в ближайшее время Следственный комитет будет несколько загружен работой.https://www.svoboda.org/a/28568475.html