Путин и шпагат.
Автор — С.А.Строев.
Русское национально-патриотическое движение последние лет двенадцать существует в состоянии тупика. Плачевный опыт 90-х, не говоря уж о последующих «путинских нулевых», вызывает у русских активистов глубокую фрустрацию. Все надежды на национально-освободительную революцию, казавшуюся в первой половине 90-х такой близкой и достижимой, пошли прахом. Народ пошёл не за национально-мыслящим меньшинством (считающим себя его авангардом и выразителем), а за потребительским кредитом в банк.
Несостоявшиеся вожди позорно и мелочно перегрызлись между собой. Упадок и организационный распад постиг патриотическую оппозицию одновременно с волной апатии и аполитичности, накрывшей общество в целом. Человека, раздающего на улице листовки, полностью вытеснил раздатчик коммерческой рекламы. Наступила хвалёная путинская стабильность, исполненная социальных подачек, жадного потребительства, всевозможной пошлой попсы и сытого отупения от праздности и безделья. Население городов выродилось в офисный планктон, убивающий время в социальных сетях, в слоняющихся без дела продавцов-консультантов, туроператоров, юристов и прочую ничего не производящую публику, не говоря о растущем как на дрожжах чиновничестве.
Кто бы что ни мечтал на этот счёт, но в стране под именем «путинской стабильности» состоялся вполне устойчивый социальный консенсус между тремя ключевыми социальными группами. Первая – правящий олигархат, состоящий из части прежних, ещё ельцинских номинальных олигархов-«собственников» и верхушки чиновничества и спецслужб, а также непосредственно примыкающие к собственно олигархату круги. Вторая – т.н. «широкие массы населения», успешно отученные за два десятилетия от любого производительного труда и требующие, подобно римскому плебсу, «хлеба и зрелищ». Третья – промежуточная между ними прослойка т.н. «среднего класса», представленная, прежде всего, офисным планктоном, а также деклассированной «творческой интеллигенцией». Олигархат получил возможность присвоить природные ресурсы. Распродажа природных ресурсов – дело сверхприбыльное, поэтому тратить энергоносители, сырьё, да и просто время и силы на поддержание отечественного производства олигархат не желает совершенно. Промышленное производство, равно как и сельское хозяйство страны пущено под нож: в силу ряда обстоятельств продавать за рубеж сырьё в обмен на готовую продукцию оказывается коммерчески выгоднее. Широкие народные массы привыкли и согласились жить подачками с нефтяной ренты, а не своим трудом.
В настоящей статье речь пойдёт, среди прочего – об упорном самогипнозе части патриотов в том, что якобы «при Путине наметились положительные тенденции» и Россия де «начала подниматься с колен».
Рассмотрим аргументы, приводимые в качестве обоснования такой позиции.
Исходным тезисом здесь является, несомненно, массированная социальная реклама, создающая виртуальный образ «подъёма экономики», «выделения средств на науку», «возрождения армии» и т.п. Этот образ, создававшийся на протяжении всех путинских «нулевых» средствами массовой дезинформации, не имеет отношения к реальности (достаточно сопоставить его с любыми сколько-нибудь серьёзными статистическими данными), но так или иначе он закрепился в массовом подсознании в качестве некой не подвергаемой критическому анализу аксиомы. Параллельно с этим действующая власть и подконтрольные ей СМИ сформировали второй важный образ: образ якобы возникшего конфликта с Западом (который-де напуган наметившимся «вставанием России с колен»). Основываясь на этих двух взаимосвязанных мифах, Кремль построил пиар-кампанию «борьбы с оранжевой оппозицией».
В рамках этой мифологии в России якобы сформирована «пятая колонна», которая на средства «американского Госдепа» пытается посеять в стране хаос, сломить «возрождённый при Путине государственный суверенитет» и вновь ввергнуть Россию в «лихие 90-е», а то и вовсе реализовать «ливийский сценарий» и открыть двери НАТОвским интервентам.
«Борьба с оранжевой угрозой» позволяет истрактовать стремительное скатывание страны в диктатуру, перешедшее в новую фазу после окончания выборной кампании 2012 года, в качестве позитивной национально-патриотической тенденции.
Новый закон о митингах и собраниях, резко ужесточающий наказания за проведение и даже за участие в несанкционированных властями акциях, трактуется в рамках данной парадигмы как показатель готовности режима к подавлению «происков агентов Госдепа». То же самое относится к присвоению статуса «иностранного агента» некоммерческим организациям (НКО) и к попытке присвоения такового средствам массовой информации (или дезинформации), получающим хотя бы часть финансирования из-за рубежа и так или иначе вовлечённым в политическую жизнь.
Новый закон о «чёрных списках» интернет-сайтов аналогично позиционируется исключительно как направленный на защиту детей от интернетовской порнографии (и даже не настораживают всплывшие в том же законе сразу после бла-бла-бла про защиту детишек слова о «распространении в интернете контента, пропагандирующий войну или разжигающий межнациональную рознь»), введение статьи «о клевете» в Уголовный кодекс – как способ защитить граждан от клеветы недобросовестных журналистов. Обсуждаемый в Совете Федерации законопроект об уголовной ответственности за распространение панических слухов (сразу после вызванной преступной бездеятельностью режима трагедии в Крымске и окрестных станицах) тоже подаётся «под патриотическим соусом» как мера по защите страны от информационной агрессии. Наконец, особый злорадно-зависливый восторг у «охранителей» вызывает законодательный запрет для ряда категорий чиновников на владение зарубежной недвижимостью и на хранение денег в зарубежных банках, а также добавленная к нему президентская инициатива об обязательном отчёте министров по их и членов их семей крупным расходам. Ко всему этому прибавляется ура-патриотическое злорадство по поводу обысков у лидеров либеральной оппозиции и чистки Совета по правам человека от ряда одиозных либеральных фигур. Всё это в совокупности старательно подаётся как якобы разрыв правящего режима с ненавистным народу либерализмом и начало возрождения сильной национально-государственной власти.
Однако, в то же самое время, то есть сразу же непосредственно после окончания «выборов очередного Путина», режим завершает втягивание России в ВТО, обязуясь внести целый ряд сопутствующих изменений в законодательство, подписывает договор о размещении перевалочной натовской базы в Ульяновске, принимает целый пакет ювенальных законов, форсирует введение единой электронной карты, инициирует новую волну масштабной приватизации земли и предприятий государственного сектора, повышает тарифы на так называемые «государственные услуги», включая образование. Иными словами, «консервативный» и «патриотический» путинский режим своими руками буквально осуществляет всё то, чем во время выборов пугал на случай «победы зловещего оранжада» и «реванша либеральных сил». Как разобраться в подобном кажущемся противоречии «патриотических» и «компрадорских» начинаний, реализуемых одним и тем же режимом в одно и то же время? Что это: отражение острой борьбы внутри правящей элиты? Окончательная потеря управляемости, когда «правая рука не знает, что делает левая»? Исторический и политический шпагат, чреватый кровоизлияниями в известных местах? Или противоречие здесь мнимое, и на самом деле между «патриотическими» и «компрадорскими» шагами президентской администрации, правительства и едросо-жириновского большинства в Думе нет никакого логического разрыва?
Как уже было отмечено выше, буквально до 2011 года в обществе существовала т.н. «путинская стабильность», основанная на принципиальном консенсусе трёх основных социальных страт (олигархии, «среднего класса» и люмпенизированных «народных масс») относительно колониально-сырьевого состояния России. В 2011 году консенсус явным образом нарушился, проявлением чего стал довольно массовый «бунт офисных хомячков». И, хотя бунт этот режим предвидел, загодя подготовил каналы его протекания и, в конечном счёте, смог даже тактически использовать с пользой для себя (о чём мы уже неоднократно писали), тем не менее, факт остаётся фактом: раньше социальной базы для протеста не было, а теперь она появилась. И дело здесь вовсе не в экономическом кризисе и не в падении уровня жизни населения. Напротив, субъектом белоленточных протестов 2011-2012 года были как раз в материальном плане весьма обеспеченные прослойки населения обеих столиц, а отнюдь не «голодные и обездоленные». Действительно, экспортно-сырьевого пирога, которого раньше хватало на всех, теперь стало не хватать. Но не потому, что уменьшился пирог (как раз сейчас пирог этот велик как никогда благодаря восстановившимся, скорее всего, временно, мировым ценам на сырьё), а потому, что год от года растут аппетиты. Даёт себя знать знаменитая парадигма «неуклонно возрастающих потребностей трудящихся». Она же – мировая гонка «общества потребления». То, чего «столичному среднему классу» вполне хватало после холодных и голодных 90-х, то сегодня, после многолетней возможности отдыхать на Канарах и в Европе, уже кажется унылой серостью. Хочется перейти на новый уровень. В точности по сюжету сказки, уже не хочется быть ни столбовой дворянкой, ни даже вольною царицей, а хочется быть владычицей морскою и чтоб сама золотая рыбка была на побегушках. Хочется уже не просто зарплаты от 80 до 200 тысяч рублей в месяц за два-три часа в день никчёмных разговоров по телефону и праздного шатания в офисе, не просто трёхэтажных особняков в кредит и корпоративных пьянок в Египте. Хочется – да, да, не смейтесь! – чтобы «вот те все гады с мигалками» резко и быстренько вспомнили, что они всего лишь «наёмные менеджеры» и… ну, короче, чтоб «и сама золотая рыбка на побегушках была».
Именно это инфантильное желание стоит за пресловутым ором «белоленточной» массовки по поводу «честных выборов». Стоит отметить, кстати, что случись вдруг по щучьему велению выборы действительно «честными» (то есть отражающими реальные предпочтения большинства избирателей), «белоленточная» публика тотчас умылась бы кровью – потому что тогда на сцену бы вышел выразитель воли уже совсем иных (и по достатку, и по характеру «корпоративный культуры») социальных слоёв, а именно массового быдловатого люмпенства. А уж оно бы с хомяков шкуру бы содрало даже не ради прибытка, а хотя бы и просто ради бескорыстного удовольствия, ибо, выражаясь высоким слогом, эти два культурных сообщества выраженно некомплементарны. Так что будь хомяки поумнее, они бы день и ночь только и молили Великого Крысоликого Чьё-Имя-Нельзя-Называть об одном: о том, чтобы выборы всегда оставались фикцией и обобщённая «света-из-иваново» не сорвалась бы с цепи. Но, хомяки, как известно, суть животные, и потому деятельность их подчинена слепому хватательно-жевательному инстинкту, а не рациональному просчёту своих интересов хотя бы на пару шагов вперёд. Поэтому они делают ровно то же самое, что в XIX и начале XX века делали их исторические предшественники – всяческие интеллигентствующие разночинцы в спектре от салонных либеральных трепачей и позёров до окончательно поехавших крышей бомбистов. А именно – всей кодлой, каждый в меру отпущенных природой сил и смелости, подтачивают фундамент «проклятого ненавистного самодержавия». Занятие, вполне достойное грызунов и, очевидно, неизбежное для их породы. Но вот только итог его уже хорошо известен и по отечественному и по зарубежному опыту: после короткой февральской оргии интеллигентско-хомячьей свободы, с неизбежностью срывается то, что при «проклятом самодержавии» мрачно сидело на цепи: анархические банды «пролетариев», «революционных матросов», «солдатских комитетов» и тому подобной публики, которая сначала рвёт «очкариков» просто голыми руками в порядке «революционного правосознания» прямо на улицах, а потом упорядочивает эту деятельность в форме ЧК. Так что для нынешних «борцов за честные выборы» дожить до новых сталинских лагерей – и то будет большой удачей, большинство рискует окончить в подвалах новоявленной «ЧК», где их уже будут ждать нынешние «рабочие уралвагонзавода» и просто «футбольные болельщики».
Впрочем, случившийся разрыв между компрадорской «элитой» и компрадорским же «средним классом» – это не главное. Гораздо взрывоопаснее то, что происходит внутри самой «элиты». И здесь мы подходим к ответу на заданный выше вопрос: как совместить резкое обострение «почвенничества» и «патриотизма» власти со вступлением в ВТО и с открытием базы НАТО в Ульяновске? Как объяснить нагнетаемую «патриотическую» истерику насчёт «иностранных агентов» с ликвидацией последних остатков экономического и правового суверенитета, а также обороноспособности страны? Не делая театральных пауз и не нагнетая сюжет ради красивой кульминации, ответим сразу и просто.
На наш взгляд, единственное непротиворечивое объяснение состоит в том, что Путин пытается полностью замкнуть вассальную зависимость российской «элиты» перед Западом на себя лично. То есть, если раньше российский правящий слой (экономическая и политическая элита) выступал непосредственным коллективным клиентом по отношению к элитам мировым, то теперь Путин пытается пресечь все прямые контакты наших элитариев с Западом и превратить контакты с западными хозяевами в свою исключительную монополию. Это никоим образом не является шагом в направлении восстановления национально-государственного суверенитета. Более того, для того, чтобы данное изменение схемы управления было санкционировано «вашингтонским обкомом», Путину не просто придётся, а уже пришлось сдать последние остатки этого самого суверенитета, а именно гарантировать полное уничтожение начавшей было потихоньку восстанавливаться продовольственной безопасности, закрепить подсудность российских юридических лиц внешнему экономическому суду и, наконец, допустить на территорию РФ войска НАТО. В обмен он, по-видимому, надеется на то, что ему будет выдан ярлык не превращение всего правящего класса РФ в своих лично зависимых холопов.
В самом деле, одним из важнейших составляющих «колониального консенсуса» было по умолчанию принимаемое стремление каждого отдельного представителя экономической и политической «элиты» получить гарантии непосредственно от внешнего патрона. Это обеспечивалось тем, что каждый уважающий себя «элитарий» здесь (в колонии) работал представителем фактически колониальной администрации, но при этом имел (или думал, что имеет) статус «белого человека», а именно: недвижимость и банковские вклады за рубежом, возможность вывести туда семью, а в идеале – вид на жительство или второе гражданство. Собственно, наличие второго гражданства (американского, европейского, израильского или хотя бы, скажем, канадского) именно и давало нашему российскому «элитарию» статус «белого человека», гарантию (пусть даже и иллюзорную) правовой защиты своей личности и той части «заработанной» собственности, которая «зафиксирована» путём её вывоза из российского колониального «эльдорадо» в «цивилизованный мир» на случай внезапной «утраты доверия президента» здесь в колонии. То есть именно это и было основой его статуса.
Что же делает теперь Тот-Которого-Нельзя-Называть? Он берёт и закрывает эту возможность. Это, конечно, повод всяким кургинянам и стариковым в очередной раз поорать про то, что теперь-де правящий слой, ведомый железной рукой Великого Крысоликого, вот-вот волей-неволей начнёт перерождаться из внешней колониальной администрации в суверенную почвенную элиту. Ну, типа раз у «элитариев» не будет возможности иметь зарубежных вкладов и паспортов, то придётся им относиться к России уже как месту, с которым полностью связано их благополучие. Прямо по Евангелию: «где богатство ваше – там и сердце ваше». Но штука-то в том, что переродиться в суверенную элиту нынешний правящий класс как раз и не может в силу того, что путинская претензия на самодержавие, как уже выше отмечено, оплачена уступкой даже последних призрачных остатков суверенитета. Комбинация из вступления в ВТО и размещения базы НАТО в Ульяновске (плюс возможность для НАТОвцев в любое удобное им время курсировать по автомобильным и железнодорожным дорогам от Ульяновска до западных границ РФ) – это полный финиш. Это ситуация гораздо более жёсткой колониальной зависимости, чем было даже ещё год назад, это уже практически путь к прямой оккупации. То есть, условно говоря, это превращает Россию из полуколонии типа стран Латинской Америки в стопроцентную колонию, а нас – из «цветных» в окончательных «негров».
И вот теперь представим себе положение наших «элитариев». Ещё вчера они гордо возвышались над рядовыми туземцами тем, что они как «белые люди» на самом деле имеют дома и паспорта «цивилизованных стран», а «в этой стране» только зарабатывают деньги. А теперь Великий Крысоликий говорит им буквально следующее: всё, ребятки, игры кончились, теперь вы такие же негры, такие же рабы, как и все. А что вы рабы богатые и высокопоставленные – так это Моей милостью и соизволением Моей Левой Пятки, коею вам, верным моим холопам, по праздникам будет позволено целовать. А что у вас там дворцы да яхты – так ведь они теперь все должны быть исключительно в пределах моего царства-государства. Пока вы у меня в милости – они, можете считать, что ваши. А как попадёте в опалу, так мы и выясним, на какие-такие деньги вы их построили. Помните, был тут один такой в кепке, знаете, что с ним стало после того, как «утратил доверие президента»? Ну а поскольку легальных капиталов в силу особенностей функционирования системы у нас в стране вообще нет по определению, то это значит, что все нынешние собственники – не собственники вовсе, а временные держатели. А настоящий собственник всего в стране один – государь наш самодержец, Его Крысоликое Величество.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, насколько для «элитариев» такой оборот дел приятен. И вот здесь мы переходим к самому главному. Правитель страны, даже абсолютный и единоличный, выступает выразителем интересов правящего класса. Не обязательно класса в строгом марксистском смысле, но, по крайней мере, правящего слоя, некой элиты. В этом качестве он может позволить себе идти против интересов большинства населения. Может он себе позволить и достаточно жёстко расправляться с отдельными представителями самой элиты. Но правитель, идущий против коллективных интересов элиты как социальной группы в целом, обычно заканчивает так, как закончил Государь Павел Петрович. Порукой тому вся история, как отечественная, так и мировая.
Есть, конечно, в истории примеры правителей, осуществивших «революцию сверху», фактически уничтоживших прежние элиты и приведших к власти новые. Таковы, например, Иван Грозный, Пётр Первый. Но для того, чтобы стать с ними в один ряд, нужно не только обладать сопоставимыми личностными качествами (коих у Путина нет даже в дальнем приближении), но и иметь социальную опору в лице потенциальной новой элиты. Для этого нужно иметь свою опричнину, своё служилое дворянство или свой «ленинский призыв в партию». А есть ли что-то аналогичное у Путина? Запрет для высших категорий чиновников иметь вид на жительство за границей, недвижимость и вклады за рубежом, а теперь и обязанность министров отчитываться по своим расходам трактуют обычно как проявление раскола внутри элиты и обострения межклановой борьбы, перехода её в фазу войны на уничтожение. Отчасти это верно, но такие меры имеют две стороны. Они не только отражают раскол элит, но могут их и консолидировать против Путина, потому как противоречат интересам всей правящей элиты как касты в целом.
Обратиться же к т.н. «среднему классу» и совершить «революцию сверху», опираясь на него, Путин тоже не может потому, что именно столичный «средний класс» (точнее говоря, его активная, политизированная часть) и составляет социальную опору «белоленточников», для которых «убрать Путина» – это политическая самоцель. В итоге остаются только социальные слои «ниже среднего». Но и здесь возникает проблема. Проводимая в течение двух десятилетий социальная и экономическая политика практически уничтожила в России рабочий класс. Когда во время политического кризиса конца 2011 – начала 2012 года Путину вдруг понадобились рабочие, то ближайшие к Москве оказались… да, да в Нижнем Тагиле. Ничего ближе сыскать не удалось. Но в Нижнем Тагиле, как известно, политика не делается, и даже сочувствие рабочих на Урале мало поможет кремлёвским обитателям, когда их стены начнёт штурмовать миллионная толпа в Москве. К тому же эта поддержка была до вступления в ВТО. А после втягивания России в ВТО с большой вероятностью нижнетагильских рабочих во вполне уже обозримом будущем или не станет вовсе, или их симпатии к Путину упадут до отрицательной отметки. Ибо вступление в ВТО тождественно разорению и уничтожению отечественного производства. Любого, кроме добычи и транспортировки сырья. С другой стороны, и отказаться от вступления в ВТО Путину тоже никак нельзя, потому что тогда уж точно западные хозяева не признают его «монархической революции», объявят диктатором, отлучат от «всего цивилизованного мира» и своей верховной властью, подобно средневековому Римскому Папе, освободят всех его вассалов от присяги. Иными словами, дадут «российской элите» отмашку поменять «главного менеджера». Но в итоге, благодаря сделке со вступлением в ВТО, с рабочими у нашего Ужасного и Урфинджусного тоже ничего не получится.
Итого: «элита» – минус, столичный «средний класс» – минус и остатки рабочего класса – если не уже, то очень скоро тоже минус. Остатки трудовой интеллигенции не считаем – это чуть ли ни единственная социальная группа, которая колониальный консенсус не принимала изначально и была поэтому настроена антипутински даже в «нефтедолларовые нулевые». Что в итоге остаётся от прежнего социального консенсуса «путинской стабильности»? Остаются широкие массы быдло-люмпенства, то есть городских и особенно столичных паразитов ниже «среднего класса». Тех самых, которые ещё в Древнем Риме требовали «хлеба и зрелищ», а в современной Эрэфии, собственно, и составляют ядерный электорат как Партии жуликов и воров (в смысле, той, которая из них самая крупная – чтобы не путать с остальными), так и лично Великого и Ужасного Которого-Нельзя-Называть-По-Имени. Однако проблема в том, что эта социальная группа имеет свои специфические особенности. Во-первых, на её поддержке можно въехать во власть, но нельзя, опираясь на неё, стабильно во власти удерживаться. Городские деклассированные массы являют собой страшную силу в момент истерического возбуждения, когда они способны смести на своём пути если не всё, то многое. Но уже через неделю, а, может и через день, успокоившись, они разбредаются по домам и превращаются в бесструктурный кисель. Они не способны к систематической и стабильной активности. Как только коллективная истерия спадает, они становятся абсолютно безвольны и непригодны в качестве социальной опоры и поддержки. А, во-вторых, для того, чтобы сохранять их симпатии, их нужно постоянно прикармливать и развлекать. Причём, вчерашнюю норму прикорма и развлекухи они уже воспринимают как должное. Чтобы оставаться их «лидером», норма кормёжки должна каждый день увеличиваться. В противном случае, у них возникает ощущение, что им «недодали» со всеми вытекающими последствиями и реакциями.
В этом они, впрочем, не уникальны. Как уже было отмечено выше, точно ту же психологию демонстрирует и т.н. «средний класс», равно как и т.н. «элита». Это вообще общее свойство психологии паразита, профессионального иждевенца. Беда же современной России состоит в том, что после двадцати лет успешной деиндустриализации, она по существу представляет страну, большинство населения которой составляют не трудящиеся, а получатели сырьевой ренты. Профессиональные халявщики, убеждённые в том, что дармовщина – их законное право. Собственно, основная социальная структура современной РФ и представлена тремя группами паразитов: богатыми паразитами – непроизводственной сырьевой буржуазией и высшим чиновничеством; средними паразитами из ничего не производящих столичных офисов и рядового чиновничества; и бедными паразитами-плебеями, живущими дармовыми подачками с того же нефтяного пирога. А люди, хоть что-то полезное производящие (даже не материальные продукты, а хотя бы объективно полезные и нужные услуги) – они от этой основной паразитарной социальной пирамиды располагаются где-то по краям и по бокам.
На краткий исторический момент (примерно в десять лет) между всеми этими категориями и стратами паразитов, тунеядцев и халявщиков возник «социальный пакт», состоящий в том, чтобы отменить необходимость труда, уничтожить принцип социалистического принуждения и мобилизации, и в дружном свинячьем восторге тупо прожирать как плоды самоотверженных трудов предыдущих поколений, так и Богом дарованные природные богатства страны. Прожирать, покуда их хватит, а там хоть трава не расти. Известный принцип – «после нас хоть потоп». А минимум необходимой всё же работы (улицы там подметать, подъезды мыть, дороги ремонтировать) – всё это перепоручить таджикским и узбекским гастарбайтерам, расчитываясь с ними всё теми же доставшимися по наследству богатствами. Но штука в том, что аппетиты с каждым днём растут. Растут аппетиты сырьевиков. Растут аппетиты и поголовье чиновников. Растут аппетиты и внезапно проснувшиеся амбиции офисных хомяков, возомнивших себя «креативным классом». И всё это подпирают растущие аппетиты не желающего работать быдловатого городского плебса.
В результате путинская политика всеобщего закармливания и задабривания, дававшая столь блестящий результат все «нулевые», исчерпалась и более не работает. Крики «дай!» со всех сторон всё громче, всё недовольнее, всё раздражённее, а давать-то уже особо и нечего. Ну, то есть, давать ещё есть чего, но неоткуда давать каждый день больше, чем вчера. Бесконечное задабривание и закармливание взращённых самим же Крысоликим диких кавказских царьков уже встречает ярый вой обделённой и недокормленной столичной публики. Расплодившиеся чиновничьи «элиты» начинают придумывать себе «идейные расколы» на типа «либералов» и типа «почвенников» – лишь бы отодвинуть от кормушки конкурентов. А внизу нарастает глухое ворчание тех самых масс, для которых ещё недавно Путин был необходимым элементом культурной и даже национальной самоидентификации наравне с пивом и футболом.
В свете (а, точнее, в сгущающемся сумраке) этого тупикового расклада, Путин после своей «типа победы» на «типа выборах» явно заметался и стал делать, прямо скажем, опрометчивые шаги в разные стороны одновременно. И, прежде всего, продолжая стремительно разоружать страну как в военном, так и в экономическом и даже правовом отношении, продолжая превращать её в колонию, в то же самое время пытается лишить «элитариев» атрибутов господ в пробковых шлемах и превратить их в такой же точно бесправный скот, как и всё остальное население.
А тут ещё подоспел «список Магнитского», на который наша «элита» – пока что ещё во главе с Великим и Ужасным – не придумала ничего лучше, чем введение «эмбарго» на поставки в США детей из российских детдомов. Сюрреализм, достойный отдельного трагифарса: «Ах, вы заморозили нам банковские счета и не пускаете в «цивилизованную страну» – так мы тогда в ответ и в отместку перестанем с вами торговать нашими детьми. Кстати, вы же там с ними плохо обращаетесь! У-у-у-у, бедные сиротки, как нам именно теперь вдруг стало их жалко!». Потрясающая своей совершенно открытой и прямо-таки извращённо демонстративной откровенностью гнусность как одних «защитников детей», вспомнивших о них в качестве разменной монеты в торге об открытии своих зарубежных счетов, так и их «идейных» оппонентов – тоже типа «защитников детей», митингующих теперь на гранты зарубежных спонсоров с требованием отменить «эмбарго» и торговать детьми и дальше! Этому полному финишу морального вырождения как власти, так и «оппозиции» в самом деле стоило бы посвятить отдельную статью, но сейчас вернёмся к теме. Обратим внимание на то, что за трагифарсом «закона Димы Яковлева» стоит показные, а, возможно, уже и реальные трения в отношениях эрэфовской местной администрации и «вашингтонского обкома».
Казалось бы, Путину только радоваться. Ну ведь сам же пытается запретить чиновникам держать деньги в заграничных банках! Ведь сам же пытается ограничить их шастанье в метрополию напрямую! Но нет, тут прямо как в сказке про курочку Рябу и золотое яичко – это такой мелочный и вредный дед, которому важно, кто именно разбил яйцо. Только что он сам его «бил-бил не разбил», но после того, как именно этот искомый результат достигнут для него вмешательством мышки, он теперь безутешно плачет и неволит своих холопов принимать совершенно феерический «закон Димы Яковлева». Ну ни глупый ли дед?
Теоретически могло бы быть два выхода из ситуации. Первый вариант – это всей «российской элите», наконец-таки, дружно обидеться на американских хозяев за закон о «списке Магнитского» и порвать с ними отношения. И тогда Путин становится реальным лидером эрэфовского правящего класса, а его инициативы против «ренегатов» и «перебежчиков» обретают легитимность. Но, как уже было в данной статье многажды сказано, рад бы в рай, да грехи не пускают. Эрэфовский «правящий класс» (читай – местная колониальная администрация) во главе с лично Великим и Страхолюдным не может взять и вдруг по кургиняновскому хотению да по стариковскому велению переродиться в суверенную русскую (т.е. национальную) или даже на худой конец российскую (т.е. государственную) элиту. Потому, что по самой своей природе представлен не организаторами производства и коллективного жизнеустройства, а исключительно организаторами мародёрства. И, стало быть, он нуждается во внешнем хозяине и гаранте. И именно поэтому и ВТО, и база НАТО, и разгром Генштаба, и новая волна приватизации земли и всё остальное.
А, значит, становится весьма вероятным второй сценарий: местная «элита» решит, что недовольство «вашингтонского обкома» связано с персоной и деятельностью «первого лица», это наложится на все те мотивы и резоны, о коих уже говорено выше и в таком случае…
… Михайловский замок, подушка, канделябр.
Занавес.
(Сокр.)