А.И. Солженицын писал: «Так впору было бы им выложить на откосах канала шесть фамилий ‒ главных подручных у Сталина и Ягоды, главных надсмотрщиков Беломора, шестерых наемных убийц, записав за каждым тысяч по тридцать жизней: Фирин ‒ Берман ‒ Френкель— Коган ‒ Раппопорт ‒ Жук». За упоминание этих фамилий писатель заслужил в специфических кругах западных литературоведов и советологов славу «антисемита».
Братская могила им. Сталина.
Беломорско-Балтийский канал имени Сталина соединил Онежское озеро с Белым морем. Общая протяженность канала ‒ 227 километров с 19 шлюзами. Минимальные габариты фарватера: глубина в окончательном виде ‒ 4 метра, ширина ‒ 36 метров. На многих участках канала разрешено только одностороннее движение судов. Считался гордостью первой пятилетки. Строительство велось силами заключенных, и канал стал в СССР символом «трудового перевоспитания врагов народа» и образцом для будущих «великих строек» с применением принудительного труда.
Природный путь через речки и озера, по которому проходит канал, был известен издавна ‒ им пользовались уже в XVI—XVII веках. Там проходила дорога к Соловецкому монастырю. В географическом описании России «Книга Большому Чертежу» (1627) Беломорский путь указан с расстояниями между реками и озерами, входившими в состав пути.
Впервые идея строительства судоходного канала возникла у Петра I во время Северной войны, но за разработку проекта взялись только в XIX веке. Тогда по заказу правительства было разработано четыре проекта строительства: первый ‒ проект Ф.П. Деволана (1800), второй ‒ проект графа А.Х. Бенкендорфа (1835), третий ‒ флигель-адъютанта Лошкарева (1857). В 1900 г. профессор В.Е. Тимонов за собственный проект строительства канала был награжден золотой медалью Парижской всемирной выставки. Однако все варианты строительства не были осуществлены царским правительством из-за их высокой стоимости.
В 1930-х гг. к готовым планам строительства канала обратилось советское правительство. 3 июня 1930 г. было принято решение о начале работ. К строительству приступили в конце 1931 г. В рекордно короткие сроки были построены более 100 инженерных сооружений, проложено 2,5 тысячи км железнодорожных путей. Постройка совершалась без современной техники, практически вручную. В сооружениях канала применялись главным образом местные строительные материалы: дерево, камень, грунт, торф (из-за столь низкого качества строительства многие участки канала быстро пришли в негодность).
Строительство велось в основном заключенными, общая численность которых не превышала 126 тысяч человек, но это были не одни и те же люди, они постоянно менялись из-за большой смертности. Всего на строительство канала было отправлено более 250 тысяч человек. Подразделение ГУЛага на канале называлось Беломоро-Балтийский лагерь (Белбалтлаг). Заключенных, работавших на стройке, называли «каналоармейцами», употреблялись также слова «штаб», «рота» и т. п.
Норма питания заключенных (пайка) зависела от фактической выработки: чем меньше заключенный вырабатывал, тем меньшей была его пайка, а за ударный труд пайку, наоборот, увеличивали. Обычный паек заключенного-строителя составляли 500 г хлеба и баланда из морских водорослей. Недоедание вело к истощению и заболеваниям особенно в холодное время года. Согласно официальным данным, во время строительства канала умерло в 1931 г. 1438 заключенных (2,24 % от числа работавших), в 1932 г. ‒ 2010 человек (2,03 %), в 1933 г. ‒ 8870 заключенных (10,56 %).
Кураторами стройки стали будущий нарком внутренних дел СССР Генрих Ягода и начальник ГУЛага Матвей Берман. Строительством канала с 1931 по 1933 гг. руководил Н.А. Френкель. Именно с ним связывают идею использования безплатной рабочей силы заключенных для работы на крупных народно-хозяйственных стройках. За руководство строительством были награждены орденом Ленина шесть крупных деятелей ОГПУ ‒ Г.Г. Ягода, М.Д. Берман, Л.И. Коган, Я.Д. Рапопорт, С.Г. Фирин и Н.А. Френкель, а также два амнистированных инженера ‒ С.Я. Жук и К.А. Вержбицкий.
Начальник работ Белморстроя Френкель, начальник ГУЛага Берман и другие руководители строительства.
В книге «Архипелаг ГУЛАГ» А.И. Солженицын писал: «Так впору было бы им выложить на откосах канала шесть фамилий ‒ главных подручных у Сталина и Ягоды, главных надсмотрщиков Беломора, шестерых наемных убийц, записав за каждым тысяч по тридцать жизней: Фирин ‒ Берман ‒ Френкель— Коган ‒ Раппопорт ‒ Жук». За упоминание этих фамилий писатель заслужил в специфических кругах западных литературоведов и советологов славу «антисемита».
Основное строительство канала завершилось 20 июня 1933 г., вырытый путь был назван «каналом имени Сталина» (до 1961 г.). 25 июня по каналу от начала до конца прошел пароход «Чекист». В июле этого же года Сталин, Ворошилов и Киров совершили там прогулку на катере.
Официальное открытие канала состоялось 2 августа 1933 г. (глубина его в то время составляла всего 3,65 м, и он был непригоден для большинтва транспортных судов). Тем не менее открытие канала сопровождалось мощной информационной кампанией, восхвалявшей «первый в мире опыт перековки трудом самых закоренелых преступников-рецидивистов и политических врагов».
По инициативе М. Горького 17 августа 1933 г. канал посетила группа из советских 120 писателей и деятелей культуры (также среди них были такие известные писатели, как Алексей Толстой, Михаил Зощенко, Вс. Иванов, Виктор Шкловский, Ильф и Петров, Бруно Ясенский, Валентин Катаев, Вера Инбер, С. Буданцев, Д. Мирский и другие). Они проплыли пароходом по каналу, посетили лагеря, общались с рабочими и т. д. Часть из них (36 человек) приняли затем участие в написании 600-страничной книги, посвященной созданию Беломорканала: памятная книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» (издана в конце 1934 г. к XVII съезду партии).
Горький на Беломорканале
Все писатели восхваляли быт заключенных, например, они из них писал: «Я ошалел от увиденного достатка ударников-каналстроевцев. На больших блюдах под прозрачной толщиной заливного лежали осетровые рыбины. На узких тарелках купались в жире кусочки теши, семги, балыка. Большое количество тарелок были завалены кольцами колбасы, ветчины, сыра. Пламенела свежая редиска…»…
А.И. Солженицын в «Архипелаге ГУЛаг» описал такой широко известный среди зэков связанный с Горьким эпизод этого писательского посещения: «Поехали в Детколонию. Как культурно! – каждый на отдельном топчане, на матрасе. Все жмутся, все довольны. И вдруг 14-летний мальчишка сказал: «Слушай, Горький! Все, что ты видишь – это неправда. А хочешь правду знать? Рассказать?» Да, кивнул писатель. Да, он хочет знать правду. (Ах, мальчишка, зачем ты портишь только-только настроившееся благополучие литературного патриарха… Дворец в Москве, именье в Подмосковье…) И велено было выйти всем, – и детям, и даже сопровождающим гепеушникам – и мальчик полтора часа все рассказывал долговязому старику. Горький вышел из барака, заливаясь слезами. Ему подали коляску ехать обедать на дачу к начальнику лагеря. А ребята хлынули в барак: «О комариках сказал?» – «Сказал!» – «О жердочках сказал?» – «Сказал!» – «О вридлах сказал?» – «Сказал!» – «А как с лестницы спихивают?.. А про мешки?.. А ночевки в снегу?..». Все-все-все сказал правдолюбец мальчишка!!! Но даже имени его мы не знаем… 22 июня, уже после разговора с мальчиком, Горький оставил такую запись в «Книге отзывов», специально сшитой для этого случая: «Я не в состоянии выразить мои впечатления в нескольких словах. Не хочется да и стыдно было бы впасть в шаблонные похвалы изумительной энергии людей, которые, являясь зоркими и неутомимыми стражами революции, умеют, вместе с этим, быть замечательно смелыми творцами культуры». 23-го Горький отплыл. Едва отошел его пароход – мальчика расстреляли…».
А в памятной книге Горький написал: «…это отлично удавшийся опыт массового превращения бывших врагов пролетариата… в квалифицированных сотрудников рабочего класса и даже в энтузиастов государственно-необходимого труда… Принятая Государственным политуправлением исправительно-трудовая политика… еще раз блестяще оправдала себя»…
Иной образ этого канала оставил нам известный русский поэт Н.А. Клюев (расстрелянный в 1937 г. по обвинению в «составлении и распространении контрреволюционных литературных произведений»):
То Беломорский смерть-канал,
Его Акимушка копал,
С Ветлуги Пров да тетка Фекла.
Великороссия промокла
Под красным ливнем до костей
И слезы скрыла от людей,
От глаз чужих в глухие топи…
Братская могила многих тысяч зэков им. Сталина.
2 августа 1933 года состоялось торжественное открытие Беломорско-Балтийского канала. Впервые в советской истории на строительных работах применялся труд заключенных в таких масштабах. Беломорканал не только заложил основы будущих сталинских строек с применением принудительного труда, но и стал одним из главных символов подневольного труда 30-х.
Судоходный канал в тех местах порывались построить еще до революции. Но все проекты откладывались в самый дальний ящик по причине запредельной дороговизны. Согнать со всей страны каторжан и заставить их трудиться за паек тогда и в голову никому не пришло. Зато большевики решили, что зэков в стране многовато, сидят без дела, а чего без дела сидеть, когда надо вкалывать? Пускай строят канал!
Вопрос решили просто. На базе Соловков развернули новый большой лагерь — Белбалтлаг. Специально для работ на канале. Развернули в ноябре 1931 года, а уже через месяц начались первые строительные работы.
Строительство Беломорканала считалось одной из важнейших задач первой пятилетки. Тот факт, что на строительстве задействованы почти исключительно заключенные, не только не скрывался, но и подчеркивался. В частности, была организована агитационная поездка ведущих советских писателей, которые потом всем рассказывали, как зэки обжираются килограммами осетрины (серьезно, так и писали).
Всё это подавалось как перековка и исправление человека. Превратим ударным трудом преступника в достойного члена социалистического общества и т. д. Негодяй Горький, который во времена Дореволюционной России устроил бы неистовый вой на весь мир из-за подобного использования труда заключенных, плакал над гуманностью чекистов и Ягоды.
Современные коммунисты, когда им указывают на Беломорканал, всегда кивают на то, что до революции тоже использовался труд заключенных. Это тот самый случай, когда по форме верно, а по сути издевательство.
До революции труд заключенных действительно использовался, но в гораздо меньших масштабах. Чтобы вывести заключенных на внешние работы, было столько мороки, что их предпочитали оставить на каторге. Известен случай использования труда каторжан на отдельных участках Транссибирской магистрали. Но цифры несопоставимы. На строительстве Транссиба было задействовано более 100 тысяч человек, это был колоссальный проект. Из них только порядка 15 тысяч составляли каторжане, и то только на слабозаселенных участках, где было трудно найти наемных рабочих в достаточном количестве.
На строительстве Беломорканала работало более 125 тысяч человек. Из них порядка 108 тысяч были заключенными-каналоармейцами. Масштабы просто несопоставимы.
Строительство канала целиком находилось в руках чекистов, курировавших стройку. Стоит отметить, что Беломорканал хотя и стал символом подневольного труда, все же был одним из первых пробных шаров системы. На фоне последующих «строек» условия там были довольно щадящими. Например, ударный труд с перевыполнением планов сокращал срок заключения. Получить УДО или значительно сократить свой срок было еще реально — в отличие от конца 30-х, когда УДО полностью отменили и заключенные работали уже в буквальном смысле слова за еду.
Вопреки байкам про осетрину, питались каналоармейцы исключительно хлебом и иногда овощами. Учитывая большие проблемы с продовольствием в СССР в начале 30-х, хлеба хватало далеко не всем. Если в первый год строительных работ смертность не превышала 2%, то в последний год работ умер каждый десятый работник на стройке.
2 августа 1933 года канал был торжественно открыт. Раскрутке этого события придавалось большое значение, о канале писали все ведущие издания. Вскоре после открытия под редакцией Горького вышла огромная книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства». Белбалткомбинат, созданный для эксплуатации канала, также оставался в руках чекистов. Помимо заключенных там трудились еще и семьи раскулаченных.
Опыт использования заключенных был признан крайне удачным как для «перековки» преступного и контрреволюционного элемента, так и для максимального удешевления строительства. В дальнейшем подневольный труд стал применяться в еще больших масштабах и более жестких условиях.