Этот город скользит и меняет своё содержание.
Этот адрес давно кто-то тщательно стёр.
Этой улицы нет, а на ней нету здания,
Лишь горит нашей памяти детской костёр.
Это был последний осколок Российской Империи, избежавший хаоса Гражданской войны и получивший неофициальное название "счастливая Хорватия", в честь генерала Дмитрия Хорвата, бессменного управляющего КВЖД с 1903 года. Строительство этой железной дороги с самого начала имело стратегическую цель – создание на северо-востоке Китая марионеточного государства под названием "Желтороссия". Однако поражение в войне с Японией в 1905 году остановило русскую экспансию, а действия китайской армии в 1920 году окончательно похоронили имперский проект.
Но история русского Харбина на этом не закончилась.
Рождение.
Станция Харбин появилась на карте Маньчжурии в 1898 году, когда строители КВЖД соорудили мост через реку Сунгари, на тот момент – один из самых протяженных железнодорожных мостов, построенных русскими инженерами. Возле этого моста и была основана станция. Маньчжурия привлекала переселенцев из России необыкновенным плодородием почвы, бытовала такая поговорка: "Здесь воткни в землю оглоблю – вырастет телега". Поэтому охотников завербоваться на работу на КВЖД было очень много. Несмотря на случавшиеся время от времени эпидемии чумы и восстания "китайских боксеров", протестовавших против иностранной экспансии, станция Харбин росла как на дрожжах и вскоре превратилась в настоящий город.
Железнодорожные пути соединили Транссибирскую магистраль с Порт-Артуром и портом Дальний на Желтом море. После Русско-японской войны эти города были Российской империей потеряны, но дорога осталась. Вдоль неё возникали новые станции, поселки, заводы. По договору с Китаем, КВЖД обладала правом экстерриториальности, являясь, по сути дела, государством в государстве. Для охраны полосы отчуждения у администрации КВЖД были свои войска, так называемые охранные отряды, а для доставки грузов – собственный флот, корабли которого ходили в Шанхай, Сингапур, Петербург. На КВЖД, в разное время, служили такие люди, как Александр Гучков, будущий военный министр Временного правительства, будущие генералы Антон Деникин и Лавр Корнилов. Неудивительно, что их начальник, генерал Хорват, во время Гражданской войны считался одной из самых авторитетных фигур Белого движения и летом 1918 года был ненадолго провозглашен Верховным правителем России.
Колчак и Хорват в Харбине,1918г.
Расцвет
Первая волна эмиграции хлынула в Харбин в 1920–1921 годах. Это были дворяне, интеллигенция и офицеры разгромленной армии Колчака. Среди них такие знаменитости, как генерал Пепеляев – "Сибирский Наполеон", который в 1918 году отбросил Красную армию за Урал и готовился идти на Москву, а два года спустя оказался в Харбине без средств к существованию и подрабатывал грузчиком на пристани. Типичная судьба эмигранта.
Вскоре Пепеляев не выдержал и отправился в Якутию, в свой последний военный поход против советской власти, который предсказуемо проиграл. Но большинство русских беженцев предпочитали тихую жизнь на чужбине.
Далеко не все были так бедны, как сибирский Наполеон, многие имели при себе "сбережения", привезенные из России, которые вкладывали в развитие города.
К концу двадцатых годов прошлого века население Харбина насчитывало более миллиона человек, почти половина из них были эмигрантами из России. В городе насчитывалось 16 русских средних школ, 6 университетов, 26 православных церквей.
«Харбин был исключительным явлением в то время. Построенный русскими на китайской территории, он оставался типичным русским провинциальным городом в течение ещё 25 лет после революции. В Харбине было 26 православных церквей, из них 22 настоящих храма, целая сеть средне-учебных школ и 6 Высших учебных заведений. Милостью Божией Харбин на четверть века продолжил нормальную дореволюционную русскую жизнь», – вспоминал епископ Русской православной церкви за границей Нафанаил, в 1920-х годах служивший в харбинских церквях.
"Харбин отличался от других русских провинциальных городов только тем, что стоял на иностранной земле, и у русских было иностранное окружение. Русское население представляло собой странную смесь различных социальных, политических и культурных групп. Первые поселенцы приняли к себе русских беженцев от коммунизма – солдат и офицеров разгромленной Белой армии, русских аристократов и дворян, новую русскую буржуазию и интеллигенцию, то есть всех, кого в советской России называли "нежелательными элементами" и от кого стремились всеми силами избавиться", – вспоминает Елена Якобсон, долгое время прожившая в Харбине и работавшая здесь репортером шанхайской газеты North China Herald.
Меж двух огней
Проблемы у русских харбинцев начались спустя несколько лет после обретения новой родины. В 1924 году СССР и Китай установили дипломатические отношения. КВЖД была передана советским властям. Многие предпочли тогда уволиться с работы по принципиальным соображениям, чтобы не сотрудничать с людьми, которые убивали их близких. Но несколько лет спустя положение эмигрантов стало ещё хуже. В 1931 году Маньчжурию оккупировала Япония. Советский Союз ещё не был достаточно силен, чтобы конфликтовать с восточным соседом, и продал японцам КВЖД. В Харбине появляется японская администрация. Русские эмигранты становятся объектом пристального внимания японской контрразведки.
"Моему дяде Илье пришлось служить под началом японцев. И вот однажды он арестовал какую-то японку по подозрению в контрабанде. Но японские власти предъявили обвинение не японке, а Илье, заподозрив его в антияпонской деятельности. Илью казнили. По слухам, сожгли в паровозной топке. Добрый, отзывчивый, умный, он был любимцем в семье", – писала в "Семейных хрониках" дочь харбинского эмигранта Мария Бородина.
В это время советское правительство начало активно зазывать русских жителей Харбина обратно на родину. Эмигрантам обещали гражданство и работу. Десятки тысяч человек уехали в СССР, соблазнившись обещаниями и не видя для себя перспектив в новом государстве Манчжоу-Го, созданном японцами по образцу несостоявшейся Желтороссии. Поначалу специалисты, получившие образование в харбинских университетах, были встречены в СССР с распростертыми объятиями. Но иллюзии вскоре развеялись. В 1937 году выходит приказ №00593 комиссара внутренних дел СССР Ежова:
В 1937 и 1938 годах было расстреляно 19 тысяч бывших харбинских эмигрантов, ещё 10 с половиной тысяч отправлены в лагеря
"Органами НКВД учтено до 25000 человек, так называемых "харбинцев" (бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Маньчжоу-Го), осевших на железнодорожном транспорте и в промышленности Союза.
Учетные агентурно-оперативные материалы показывают, что выехавшие в СССР харбинцы, в подавляющем большинстве, состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпионско-фашистских организаций и т. п. В подавляющем большинстве они являются агентурой японской разведки, которая на протяжении ряда лет направляла их в Советский Союз для террористической, диверсионной и шпионской деятельности.
Доказательством этого могут служить также и следственные материалы. Например, на железнодорожном транспорте и промышленности за последний год репрессировано за активную террористическую и диверсионно-шпионскую деятельность до 4500 харбинцев. Следствие по их делам вскрывает тщательно подготовленную и планомерно выполнявшуюся работу японской разведки по организации на территории Советского Союза диверсионно-шпионских баз из числа харбинцев".
В 1937 и 1938 годах 31 тысяча бывших харбинских эмигрантов была приговорена к расстрелу, ещё 10 с половиной тысяч отправлены в лагеря на срок от 10 до 25 лет.
Начало конца
Вторая мировая война изменила отношение многих русских харбинцев к ненавистной "совдепии".
"По моему мнению, эмиграция самоупразднилась в день начала Великой Отечественной войны. В тот день всей толпой ринулись в консульство – очередь аж на мосту стояла! Все хотели на фронт, нужно защищать Родину. Мы в первый день всем оркестром подали заявление в консульство – просили всех нас отправить на фронт", – вспоминал джазовый музыкант, житель Харбина Олег Лундстрем. Никого из патриотических эмигрантов на фронты Великой Отечественной не пустили.
Однако не все стремились вернуться в СССР даже в годы войны. В Харбине оставалось немало людей, остро ненавидевших советскую власть. Один из них, Константин Родзаевский, основал в Харбине "Всероссийскую фашистскую партию", которая имела немало сторонников. Епископ Нафанаил, в то время редактор местного журнала "Православный голос", сотрудничал с ВФП как член "Комиссии по борьбе с безбожием". Символом партии, разумеется, была свастика. Нафанаил объяснял её значение: "крест, проникнутый знаком силы и духовной борьбы".
Родзаевский и его соратники горячо приветствовали вторжение Германии в СССР, с ними были согласны часть бывших белогвардейских офицеров. Русские фашисты рассчитывали после победы Третьего рейха создать на территории Сибири дружественное фюреру государство.
Русский клуб (правда, он был не в Харбине, а в городе Маньчжурия, что во Внутренней Монголии)
Члены Русской фашистской партии в 1934 г.
Однако к концу войны, когда стало ясно, что Советский Союз устоял, Родзаевский публично отказался от своих взглядов и распустил партию. К тому времени русские фашисты раздражали даже японскую администрацию.
Родзаевский написал покаянное письмо советскому правительству:
"Я выпустил "Обращение к неизвестному вождю", в котором призывал сильные элементы внутри СССР для спасения государства и сохранения миллионов русских жизней, осуждённых на гибель в войне, выдвинуть какого-нибудь Командарма X, "Неизвестного вождя", способного свергнуть "еврейскую власть" и создать Новую Россию. Я не замечал тогда, что таким неизвестным вождём волею судьбы, своего гения и миллионов трудящихся масс становился вождь народов жид-геноцидник товарищ И. В. Сталин".
Родзаевский признавался друзьям, что главное для него было спасти жену и детей, которых он очень любил. Ради этого он готов был принести себя в жертву, отправился в СССР, где немедленно был арестован, осуждён и расстрелян.
Для советских солдат это было дико. Харбин производил впечатление старой России, чудом сохранившейся здесь спустя 25 лет
История русского Харбина фактически закончилась в 1945 году, когда после победы над Японией в город вошли советские войска.
Советские бойцы у здания железнодорожного вокзала, 1945 г.
Комендант советского гарнизона вспоминал свои первые впечатления от прибытия в город:
"Как будто дореволюционные вывески, мужчины в шляпах, попы… Для советских солдат это было дико. Харбин производил впечатление старой России, чудом сохранившейся здесь спустя 25 лет".
Сами жители Харбина в основной своей массе отнеслись к советским войскам как к освободителям. Натерпелись от японцев. Через несколько дней после капитуляции Японии вся российская верхушка Харбина была вызвана в советское консульство в этом городе. Люди пошли. Отчего бы не представиться новому коменданту, решили многие. Сотни человек были арестованы тем же вечером в консульстве. Большинство из них провели в лагерях как минимум по 10 лет. После вывода советских войск с территории Маньчжурии 28 апреля 1946-го управление городом перешло к новообразованной народно-демократической администрации, контролируемой китайскими коммунистами.
Новейшая история
Совсем небольшая часть эмигрантского сообщества в Харбине уцелела и наблюдала победное шествие коммунизма.
В годы вражды между Китаем и СССР говорить по-русски на улице было небезопасно
"Увидев на территории университета марширующих студентов, которые несли плакаты с надписями: "Долой старый Китай!", "Революция!", я испугалась. Я узнала все признаки надвигающейся катастрофы… я была чужой, но на каком-то глубинном уровне чувствовала себя частью происходивших драматических событий. Китайцы стояли на пороге новой эпохи своей долгой истории, и эта новая эпоха разрушит традиционный стиль жизни и принесет раздоры, лишения и страдания… Нам, беженцам, пережившим подобные катаклизмы, хотелось крикнуть: "Стойте! Остановитесь! Не повторяйте наших ошибок!" – вспоминает Елена Якобсон.
Новая власть относилась к иностранцам недоброжелательно. Русские газеты закрылись. Русский язык исчез с вывесок и практически ушел в подполье. В годы вражды между Китаем и СССР говорить по-русски на улице было небезопасно. Когда председатель Мао умер и внутренняя политика компартии смягчилась, в Харбине жило всего несколько тысяч "белых эмигрантов" и их потомков. Сейчас не осталось почти никого.
В 21-м веке власти Харбина сделали русскую историю визитной карточкой города: фестиваль ледовых скульптур, мощеная булыжником мостовая, русский сквер и русский храм, в котором, правда, не идут службы. Всё это китайские туристы из других провинций рассматривают как диковинный аттракцион.
Главный символ города – собор Св. Софии, построенный русскими в 1932 году.
https://www.sibreal.org/a/30497895.html
* * *
"Все более и более тускнеют в памяти воспоминания о нашей жизни в Харбине, о тех незабываемых годах нашей молодости, наших надежд на лучшее будущее".
Русские в Харбине.
Авторская программа Натальи Никитиной "Русские волны" канадского телеканала OMNI. Выпуск: КВЖД — 110 лет — Русские в Харбине. Передача вышла в 2013 году, когда исполнилось 110 лет с открытия Китайской Восточно- железной дороги (КВЖД).
Часть 1: Часть 2:
Русский Харбин.
Автор-С.Троицкая.
Был такой город в Китае, в его северо-восточной части, в Маньчжурии, с названием Харбин. И хотя он имел нерусское название, но это был типичный русский город как по своему внешнему виду, так и по своему быту, по своей культуре. В 1998 году исполнилось столетие со дня его основания.
Что же представлял собой русский Харбин? По внешнему виду Харбин был довольно скромный город. Молодому поколению, никогда не знавшему его, он показался бы очень обыденным, заурядным при сравнении его с городами Америки или Европы. В нём не было высотных зданий, так называемых небоскребов, но были здания, отличавшиеся красивой архитектурой. Так, напротив Свято-Николаевского Собора в Новом Городе высился красивый особняк, принадлежавший итальянцу – инженеру Джибелло Сокко. А почти рядом с ним находился особняк концессионера Ковальского, привлекавший к себе взоры прохожих стройной колоннадой. В этом же районе был огромный семиэтажный дом Ягунова. На Новоторговой улице стояло внушительных размеров здание, тоже с колоннами, кинотеатра Гигант, а на Большом Проспекте очень хорошее здание Железнодорожного Собрания с вместительной сценой, на которой ставились оперы, проходили концерты Харбинского Симфонического оркестра, устраивались концерты хоров, духовных и светских.
В другом районе Харбина, на Пристани, на Конной улице рядом с двух- и трёхэтажными домами красовался многоэтажный дом Антипаса (хозяина водочного завода), восхищавший красивой греческой архитектурой – колоннами и классическими статуями наверху. Недалеко от этого дома на Китайской улице, главной торговой улице Пристани, находилось большое здание отеля Модерн, фронт которого протянулся на целый квартал. Оно вмещало не только номера отеля, но и банкетные залы с художественной росписью на стенах, ресторан, зрительный зал кинотеатра, магазины и прочее. На сцене Модерна ставились оперы, оперетты, драмы, иногда концерты симфонического оркестра. Некоторые драматические труппы ставили пьесы в Коммерческом Собрании, находившемся недалеко на Коммерческой улице и имевшем хороший зрительный зал с амфитеатром и неплохую сцену. Здесь устраивались также концерты и балы. На Пристани же, на Водопроводной улице было массивное здание с величественными колоннами, принадлежавшее Гонконг – Шанхайскому банку; своим внушительным видом оно невольно вызывало к себе уважение.
Что делало Харбин привлекательным, так это обилие растительности, зелени. Многие районы его были озеленены хорошо. На Пристани был огромный городской сад, со множеством деревьев разных пород, с тенистыми аллеями, красочными клумбами, фонтанами и прудами с перекинутыми через них ажурными мостиками. В центре сада была сооружена раковина для оркестра, и летом по воскресеньям духовой оркестр услаждал музыкой слух прогуливавшейся публики. Особенно хорошо были озеленены улицы Нового города, причём на некоторых улицах были посажены деревья одной породы, например, улица берёзок, улицы тополей, вяза, ореха и другие. В этом же районе находился питомник со множеством кустов душистой сирени. Весной во время ее цветения харбинцы приходили, чтобы полюбоваться ею и подышать её чудесным ароматом.
В Корпусном Городке был питомник под названием Сад Яшкина. Почти в каждом районе были небольшие скверы с деревьями, кустами и цветочными клумбами. У многих домовладельцев в палисадниках росли кусты, цвели астры, георгины, бальзамины, левкои, обвивали изгородь синие вьюны. Много насаждений было на Старом кладбище, а также и на Новом: аллея, ведущая от ворот колокольни к паперти храма, была усажена дикими яблонями. Вообще на этом кладбище можно было найти деревья разных пород, а на могилах цветы: анютины глазки, маргаритки, флоксы и другие. Кое-где в городе весной можно было увидеть цветущую черёмуху, стоявшую как невеста, окутанная фатой. Все это придавало Харбину очень привлекательный вид.
Но что украшало Харбин, так это его русские православные храмы. Несмотря на материальную необеспеченность большинства русских эмигрантов, на свои скромные заработки они сумели построить (без какой-либо помощи со стороны государства) около двадцати харбинских храмов. Все они в воскресные и праздничные дни наполнялись молящимися. В больших церковных приходах богослужения совершались ежедневно.
Замечательным храмом был Свято-Николаевский Собор чудесной северно-русской архитектуры. Стоял он в центре Нового Города на площади, лежавшей на вершине довольно широкой возвышенности. Собор был построен из бревен русскими мастерами в самом конце девятнадцатого века (1900). Внутри собор украшали прекрасные образа московского письма. Особенно притягивал к себе внимание большой образ Святителя Николая: глаза Святителя глядели на вас, где бы в храме вы ни стояли. Вокруг собора было посажено много деревьев и кустов сирени. В 1933 году в ограде была построена инженером Уласовцом Иверская часовня по образцу Московской Иверской часовни. В ней находился чудесный образ Божией Матери; сюда же перенесли с харбинского вокзала образ Святителя Николая (и собор и часовня были разрушены китайскими коммунистами в 1966 году).
В каждом районе Харбина и его пригородах была церковь, причём, если старое здание церкви требовало капитального ремонта или необходимо было увеличить его вместимость, то православные русские люди, прихожане храма, предпочитали построить рядом новый храм и обычно не деревянный, а кирпичный. Так были построены новые церкви: Софийская, Благовещенская, Алексеевская (в Модягоу) и церковь в честь Святителя Николая в Затоне – это сравнительно небольшой поселок за рекой Сунгари. Новая Алексеевская церковь в честь Святителя Алексия Московского Чудотворца, построенная в 1935 году, была высокая, светлая, красивая, вместительная, с иконами в киотах с ажурной резьбой, с хорами вместо клироса, как это было в старой церкви.
В Харбине было два монастыря – мужской с церковью в честь иконы Божией Матери Казанския (в Гондатьевке) и женский в честь иконы Божией Матери Владимирской на Почтовой улице в Новом городе. При женском монастыре был приют для девочек. При мужском монастыре была открыта больница имени доктора Казем-Бека, амбулатория и аптека, а также имелась типография, где печатались богослужебные книги, православные календари, листочки жития святых и журнал Хлеб небесный, в котором помещались информация из церковной жизни и религиозно-нравственный литературный материал. Журнал издавался 20 лет (1926- 1946 г.г.)
В каждой церкви был священник-настоятель, а епархией правил или епископ, или архиепископ, или митрополит. После большевистской революции в России, когда началось жестокое преследование православного духовенства, в Харбин прибыло немало представителей высшего и рядового духовенства. Среди них был архиепископ Мефодий (Герасимов), возглавлявший Харбинскую и Маньчжурскую епархию до самой кончины в 1931 году (уже в сане митрополита). После этого правящим Харбинской Епархией был назначен архиепископ Мелетий, впоследствии получивший сан митрополита, а после его кончины в 1946 году правящим стал митрополит Нестор. После его ареста правящим Харбинской епархией был назначен епископ Никандр, на каковом посту и оставался до отъезда на родину в марте 1956 года. Он был последним русским архипастырем, занимавшим кафедру правящего Харбинской епархией.
Русские харбинцы имели свои учебные заведения: начальные, средние, высшие, специальные, технические и другие, а кто имел большие средства, тот посылал своих детей после окончания средней школы (гимназии) заканчивать образование за границей: в Гонконге, Чехословакии, во Франции и других странах. Были также в Харбине школы и учителя для получения музыкального образования.
В 1932 году, когда Харбин и вся Маньчжурия были заняты японскими войсками, наступило время некоторого спада. Эта оккупация ничего хорошего русскому населению не несла, и русские понемногу стали уезжать на юг (в Шанхай) или за границу, покидая свой уютный, милый сердцу город. В 1935 году после продажи советским правительством КВЖД (Китайской Восточной Железной Дороги) японцам огромные массы русских железнодорожников с семьями уехали на родину. Особенно усилился исход харбинцев после окончания Второй Мировой войны, когда советское правительство предложило русским жителям Маньчжурии переселиться в Сибирь на целину. Одни решили ехать на целину, а другие предпочли уехать за границу. В конце 60-х годов русский Харбин, можно сказать, перестал существовать.
Судьба разбросала харбинцев по многим странам мира. Очутившись в чужой среде, они
всю свою жизнь томились ностальгией по Харбину.
Историческая справка .
Город Харбин был основан русскими в 1898 году как железнодорожная станция Трансманчжурской магистрали. Одним из основателей города был Свиягин Николай Сергеевич (1856-1924), руководивший строительством КВЖД (после революции умер и похоронен в Харбине).
Первые харбинские русские были в основном строителями и служащими КВЖД и переехали в Харбин для работы на железной дороге. Харбин (станция Сунгари-первая) фактически построили первые поселенцы, которые возвели дома, а мебель и личные вещи привезли из России.
После революции и гражданской войны около 100-200 тысяч белоэмигрантов осели в Харбине. Это были солдаты и офицеры, участвовавшие в Белом движении, члены и служащие правительств Сибири и Дальнего Востока, интеллигенция и самые обычные люди. Русское население Харбина было самым большим за пределами России.
8 сентября 1920 года Китайская Республика заявила, что более не признаёт консульства России в Китае, а 23 сентября прервала все связи с представителями Российской империи и отказалось признавать экстерриториальные права её граждан. Тем самым в одночасье русские в Китае оказались лицами без гражданства. После этого китайское правительство установило контроль над государственными учреждениями в Харбине, как то суды, полиция, тюрьма, почта, а также исследовательскими и образовательными заведениями.
В 1924 году в Пекине было подписано соглашение между Китаем и СССР, устанавливающее правовой статус КВЖД. В частности, оно разрешало работать на КВЖД только советским и китайским гражданам. Тем самым большинство харбинцев, чтобы не потерять работу, должны были принять советское гражданство, что ассоциировалось с определённой политической идентичностью. Многие харбинские русские так и поступили по патриотическим соображениям. Другие остались апатридами и потеряли работу на КВЖД. Постепенно вопрос о гражданстве и политической идентичности расколол русское население Харбина на два лагеря.
В середине 1930-х годов Япония оккупировала Маньчжурию и создала марионеточное государство Маньчжоу-го. В 1935 году СССР продал свою долю КВЖД этому государству. Весной и летом 1935 года тысячи русских харбинцев — граждан СССР вместе с имуществом были вывезены поездами в СССР. Большинство из них сразу или позже были арестованы по обвинениям в шпионаже и контрреволюционной деятельности, в частности, согласно Приказу НКВД № 00593, подписанному 20 сентября 1937 года.
Многие русские харбинцы сначала положительно отнеслись к японской оккупации, надеясь, что Япония поможет им в борьбе с советским влиянием и защитит от Китая, который пытался восстановить суверенитет над Харбином. Тем не менее, многие уехали из Харбина в другие китайские города, как то Шанхай, Пекин, Тяньцзинь и Циндао.
В 1945 году, после того, как Советская Армия вошла в Харбин, все, кто были идентифицированы как участники Белого движения, и все, кто сотрудничал с оккупационными японскими войсками, были отправлены в лагеря. Кроме того, в лагеря попали и совершеннолетние дети русских харбинцев, которые к тому времени формально были гражданами другой страны, то есть не СССР. Основания для отправки в лагерь порой были совершенно нелепы.
16 сентября 1945 года, в Харбине был объявлен праздничным днём в честь парада победы советских войск над Японией. Начался знаменитый Б☦ло-Кр✭сный парад проходом колонн Белой Армии. Мимо трибун торжественным маршем шли увешанные георгиевскими крестами и медалями когда-то бравые офицеры и рядовые Русской армии, ветераны русско-японской войны, бывшие каппелевцы и семёновцы.
Свято-Николаевская церковь, 1902–1903 гг.
1912–1920 гг.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы на Новом кладбище, 1920 г.
Строительство Благовещенского храма, 1933–1937
Часовня-памятник императору Николаю II и югославскому королю Александру I при Доме милосердия на Батальонной улице, 1938–1949 гг.
Помимо церквей строились административные и торговые здания, объекты инфраструктуры.
Московские торговые ряды, 1905–1908 гг.
Оптовый склад Т-ва "Эмиль Циндель", 1905–1908 гг.
1902–1910 гг.
Мост около вокзала, 1926–1940 гг.
Вокзал в 1920-е
"Эта статья посвящена моей бабушке Евгении Черемисиной, не родной, но любимой мною. Она была нашей соседкой по коммуналке в Новосибе в шестидесятые годы и присматривала за мной, когда мама моя была в командировке. Баба Женя часто и всегда с тоской вспоминала свою счастливую жизнь в Харбине, в котором прожила с 1918г до 1953г. В 1945 году после победы СССР, многие тысячи русской молодёжи Харбина, в их числе и единственный сын бабы Жени, решили , что у разбойника лютого, Сталина, совесть Господь пробудил, и он стал "Кудеяром", стал Богу и людям служить. Естественно, все они ринулись в СССР, помогать своей любимой Родине, где Сталин любезно принял их в своём ГУЛАГе. Там и погиб сын моей любимой бабушки.Человеком она была душевным и добрым, наверно потому, что всю жизнь прожила с Богом.Царствие ей Небесное!" — казак вернопод.