Сегодня, 24 декабря, русские Национал-монархисты чтят светлой памятью 121-я годовщину со дня рождения величайшего русского генерала, самоотверженно сражавшегося за величие и могущество нашего Отечества на полях трёх великих войн, Антона Васильевича Туркула. К жизнеописанию этого легендарного Белого воина, ставшего генералом в 28 лет, можно возвращаться бесчисленное количество раз. Антон Туркул — пример для всех нас. Пример Чести, Верности, Непримиримости. Пример мужественного храбреца, идущего, смеясь, в штыковую атаку на врага. За вечные идеалы народа и Родины.
«Он самый страшный солдат самой страшной гражданской войны. Он – дикое безумие атак без единого выстрела, подбородок, раскроенный вороненой рукоятью нагана, гарь яростных пожаров, вихрь безумия, смерти и побед» — так написал о последнем командире Дроздовской офицерской дивизии генерале Туркуле известный в русском зарубежье писатель Иван Лукаш, бывший участник Добровольческой армии.
Сам же безстрашный командир «Дроздов», говорил о своей борьбе так: «Мы бились за русский народ, за его свободу и душу, чтобы он, обманутый, не стал советским рабом»…
Генерал Туркул родился ровно 120 лет назад, 24 декабря 1892, недалеко от Тирасполя, Херсонская губерния в семье русского служащего. Закончил реальное училище и служил по гражданскому ведомству. В 1910 г. добровольно вступил на военную службу рядовым на правах вольноопределяющегося II разряда в 56-й пехотный Житомирский Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича пехотный полк, квартировавший в Тирасполе. В январе 1913 г. Туркул был уволен в запас в чине младшего унтер-офицера. С началом I мировой войны он прошел ускоренный военно-училищный курс и прапорщиком был выпущен в 75-й пехотный Севастопольский полк. К концу войны Туркул был трижды ранен, произведен в штабс-капитаны, награжден Золотым Георгиевским оружием, Орденом Святого Георгия 4-й степени и другими боевыми орденами.
После февральской революции Антон Туркул, не раздумывая, вступил в ударный батальон. В то время фронт держался исключительно на этих «отрядах смертников», в которые вступали только добровольцы. Их отличительным знаком стал шеврон с черепом и скрещенными костями на левом плече – символ готовности не раздумывая отдать жизнь за Родину.
После большевистского переворота Туркул в составе добровольческого отряда полковника М. Г. Дроздовского совершил 1200-километровый поход от румынского г. Яссы до Новочеркасска.
Во Втором Кубанском походе летом — осенью 1918 года командовал ротой офицерского полка 3-й пехотной дивизии Дроздовского. В боях под Кореневкой 16 июля был тяжело ранен в ногу и вернулся в строй только в начале 1919 года. Гражданскую войну закончил начальником Дроздовской стрелковой дивизии в чине генерал-майора. Был награжден вновь учрежденным белым орденом св. Николая Чудотворца, который получили только 338 чел.
Дроздовцы своего командира любили, за глаза называли его «сам». Часто в атакующих цепях слышалось: «Сам прибыл. Ну, сейчас дадим красным жизни». Туркул действительно был несгибаемый боец, как сказал бы Алексей Толстой «отчетливый рубака». За годы гражданской войны он потерял трех братьев. Одного подняли на штыки революционные матросы, которые ворвались в госпиталь, где он лечился. Второго сожгли живьем за новенькие малиновые погоны Дроздовской дивизии. Как погиб третий брат – точно неизвестно. Сам Антон Васильевич, неоднократно раненный в атаках, всегда повторял: «Моя жизнь и судьба неотделимы от судьбы русской армии, захваченной национальной катастрофой».
С пленными Туркул не миндальничал, беспощадно расстреливая комиссаров и краскомов. Простых солдат-красноармейцев Туркул после короткой беседы и «психологического визуального анализа» (пристальный взгляд в глаза) ставил в строй к «дроздам». Особую ненависть Туркул испытывал к праздношатающимся в собственных белых тылах офицерам, прочно «оборонявшим» различные тыловые ведомства. Фронт против советских войск сдерживали 13—16-летние мальчишки-дроздовцы и добровольцы. Против «тыловых крыс» снаряжались облавы и целые экспедиции, и пойманные в их ходе приспособленцы приказом Туркула ставились в строй.
Слава Туркула достигала и противоположной линии фронта. Противостоящие части красных особенно тревожило присутствие на фронте самого Туркула и его пулеметных подразделений, отличавшихся необыкновенным мастерством владения смертоносными машинами.
7 апреля 1920 г. за успешную десантную операцию Перекоп − Хорлы приказом главнокомандующего Русской армией генерал-лейтенанта барона Петра Николаевича Врангеля Туркул был произведен в чин генерал-майора. В самом конце борьбы на Юге России, 6 августа 1920 года генерал Туркул в боях в Северной Таврии принял командование Дроздовской стрелковой дивизией у Генерального штаба генерал-лейтенанта Келлера. Под умелым командованием генерала Туркула Дроздовская дивизия с честью дралась до самой эвакуации в ноябре 1920 г. В конце октября Дроздовская дивизия сыграла решающую роль в контрнаступлении стратегического резерва Русской армии под Юшунью, обеспечив успешную эвакуацию армии и беженцев и понеся при этом наименьшие потери.
Вот что писал генерал в своих воспоминаниях о последних боях дроздовцев на Русской земле: «Цепи красных, сшибаясь, накатывая друг на друга, отхлынули под нашей атакой, когда мы, белогвардейцы, в нашем последнем бою, как и в первом, винтовки на ремне, с погасшими папиросами в зубах, молча шли во весь рост на пулеметы. Дроздовский полк в последней атаке под Перекопом опрокинул красных, взял до полутора тысяч пленных. На фронте, кроме жестоко потрепанной бригады Кубанской дивизии, не было конницы, чтобы поддержать атаку. Под перекрестным огнем, расстреливаемый со всех сторон, 1-й Дроздовский полк должен был отойти. Около семисот убитых и раненых было вынесено из огня. В тот же день был получен приказ об общей эвакуации, и Дроздовская дивизия, страшно поредевшая, но твердая, двинулась в Севастополь.
Конец. Это был конец, не только белых. Это был конец России. Белые были отбором российской нации и стали жертвой за Россию. Борьба окончилась нашим распятием. «Господи, Господи, за что Ты оставил меня?» − может быть, молилась тогда с нами в смертной тьме вся распятая Россия».
В эмиграции возглавлял объединение бывших дроздовцев, среди которых пользовался большим авторитетом. Был сторонником продолжения активной борьбы с большевизмом. В 1933 его люди готовили покушение на выдворенного из СССР Л. Троцкого-Бронштейна, не удавшееся из-за противодействия советской агентуры.
Желая «сплотить всех тех, кто в тяжелой эмигрантской ночи … не оторвался от своего отечества и народа, кто… сражался и стоял в боевом огне за Отечество, был белым воином России и таковым воином остался», Туркул 28 июня 1936 образовал на базе Дроздовского объединения военно-политическую организацию Русский Национальный союз участников войны (РНСУВ) с центром в Париже. В скором времени отделы РНСУВ возникли в Албании, Аргентине, Бельгии, Греции, Китае, Уругвае, Чехословакии, Югославии и др. странах. Организация издавала газету «Сигнал» и журналы «Военный журналист» и «Всегда за Россию» (последние слова также помещались и на нагрудном членском знаке туркуловцев).
Девиз РНСУВ был: «Бог — Нация — Социальная справедливость». В программных документах Союза говорилось: «Демократические измышления и подражания “европейским образцам” русских либералов есть жалкая пародия на державный ход русской истории, есть гримаса истории, заболевание нации.
Несомненно, возрождение Российской Империи возможно лишь через возрождение ее исторического, национального стержня — монархии. Если Российская Империя будет, то она будет только монархической. Но 20-летнее господство в СССР нерусской коммунистической власти не могло пройти бесследно. Осознание необходимости для Российской Империи монархии может произойти не на следующий день после свержения комвласти. Задача национальной диктатуры — помочь Российской нации встать на ее исторический путь. Эта задача нелегкая… Поэтому как Российская нация должна будет заслужить своего Императора, так и Российский Император — заслужить Россию».
Особо оговаривалась «ведущая роль Русского Народа»: «Высокий жребий», павший на долю Русского Народа (великороссы, украинцы —малоросы и белорусы), налагает на него и особую историческую ответственность». Поэтому он должен будет занимать «ответственное положение руководящего арбитра Империи».
В области финансово-экономической предусматривалось безусловное ограничение «самовластия финансового капитала». «Единый правительственный банк может прекрасно выполнить экономическую функцию частных банков, без их безответственного политиканства. Это особенно важно для России. Допустить свободу капиталистической деятельности после свержения комвласти — значит сознательно отдать страну на поток и разграбление международному хищническому капиталу. Но, конечно, совершенно обойтись без иностранного капитала обнищавшей России невозможно. Дело специального контроля установить, как может быть использован частный иностранный капитал» («Сигнал» [Париж], 1939, № 58).
Сам Туркул заявлял: «В основу нашего политического мышления мы взяли фашизм и национал-социализм, показавшие на деле свою жизнеспособность и победившие у себя на родине коммунизм. Но, конечно, доктрины эти мы преломляем в русской истории и применяем к русской жизни, к чаяниям и нуждам Российского народа… Наш идеал — фашисты всех стран и народов, в которых горит их национальная честь, в которых сильна их национальная правда и которые понимают и отдают должное и чужой чести, и чужой правде. Не использование и эксплуатацию, но взаимное уважение и добрососедский мир и союз — вот, что мы ждем и что мы видим от фашистской идеи» (Сигнал», 1938, № 32).
Считая, что необходим «взрыв действенности для освобождения России от кровавых лап иудо-марксизма», руководство РНСУВ в сент. 1937 вошло в Российский национальный фронт, объединивший ряд патриотических организаций эмиграции. В апр. 1938 Туркул, капитан Ларионов и несколько правых русских эмигрантов решением прокоммунистического французского правительства М. Блюма были высланы как «нежелательные лица» в Германию.
Генерал Туркул проживал сначала в Берлине, а после подписания советско-германского пакта в авг. 1939 переехал в Рим. В довоенную пору им были установлены дружеские связи с Генрихом Гиммлером.
Накануне второй мировой войны он писал: «Всякий удар по Коминтерну на территории СССР вызовет неизбежно взрыв противокоммунистических сил внутри страны. Нашим долгом будет присоединиться к этим силам. Мы будем добиваться тогда, чтобы где-нибудь, хоть на маленьком клочке русской земли, поднялось все же Русское трехцветное знамя» («Сигнал», 1939, № 48).
Поэтому Туркул со своими сторонниками присоединился к «Русской освободительной армии» — в начале 1945 он сформировал добровольческую бригаду, планируя развернуть ее в отдельный корпус. В первую очередь зачислял в кадры чинов РНСУВ, РОВС(ОРВС) и др. воинских организаций Русского зарубежья. В апреле в состав группы входили 5 200 чинов. , но вступить в командование Туркул не успел.
После 1945 года в Германии, председатель Комитета русских невозвращенцев. Сотрудничал с журналами «Доброволец» и «Часовой», издавал журнал «Доброволец» .
Скончался Туркул в Мюнхене 19 августа 1957 г. Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев де Буа рядом с памятником «Генералу Дроздовскому и Дроздовцам».
Генерал-монархист Туркул в 1948 г. написал воспоминания о Гражданской войне − «Дроздовцы в огне» (другое название «За Святую Русь»). 
Данное произведение признано одной из наиболее эмоциональных, живых книг, повествующих о Гражданской войне: «Им, этим грядущим белым бойцам, и посвящена моя книга. В образах их предшественников, павших белых солдат, души которых продолжают жить в их душах, да почерпнут они тот порыв и ту жертвенность, что помогут им довести до конца дело борьбы за освобождение России». Бесспорно, эта книга должна быть прочитана каждым русским человеком.